Факультет. Курс второй

В ответ на это Муавия запросил мира: «В сем году мардаиты взошли на Ливан и владычествовали от горы Мавра до святого града, заняв все высоты Ливана; многие рабы и туземцы к ним сбежались, и в короткое время составилось их до многих тысяч. Узнав об этом, Мавиас и советники его сильно испугались, видя, что царство константинопольское Богом ограждается, и послал он послов к самодержцу константинопольскому просить мира, обещаясь платить царю ежегодную дань» (Феофан).

В 679 г. в Дамаск прибыло императорское посольство. По результатам переговоров было заключено перемирие на 30 лет, в течение которых арабы обязались платить грекам ежегодную дань: «После многих переговоров между собою о мире, согласились письменно изложить условия его с клятвою давать ежегодно константинопольскому царству со стороны агарян три тысячи литр золота, выдать восемь тысяч пленных, и благороднейших коней пятьдесят. С обеих сторон постановили хранить тридцатилетний повсеместный мир» (Феофан).

Одержав в долгой и ожесточённой борьбе блестящую победу над внешним врагом, Константин IV получил возможность вплотную заняться внутренними делами. В 680–681 гг. состоялся созванный по его инициативе VI Вселенский собор, осудивший монофелитскую ересь и восстановивший православие. Утвердивший внешний и внутренний мир своего государства император умер в 685 г. в возрасте 32 лет от дизентерии.

Выводы: Константин IV, отбив натиск арабов, сохранил Константинополь, как центр альтернативной Риму православной религии. По-сути, находясь в восточной части средиземноморья, он одержал победу сразу в двух воинах: против арабов и против римского толкования личности Христа. Тем самым он окончательно отколол православие от набирающего силу католицизма, закрепив ее существование в Анатолии и на части Европы, подконтрольной Восточной Римской (Византийской) империи.

Если представить, что Константину не удалось бы сдержать арабский натиск (при явной поддержке Папами-католиками действий арабов), то, конечно, ни о каком дальнейшем существовании православия не могло быть и речи. И, конечно, по прошествии времени древняя Русь приняла бы либо ислам, либо римскую модель христианства. И, конечно, она не смогла бы стать альтернативным центром духовного притяжения для всех православных, каким она стала после окончательной гибели Византии…

* * *