— Мне очень жаль. Я знаю, я не имею никаких прав вот так говорить с тобой. Я знаю... знаю, что ты знаешь. Я твой отец... Видят Богини, я не заслуживаю им быть. Я не заслужил доброты твоей матери, на самом деле, я был достаточно мелочным, чтобы обижаться на это. Я никогда не хотел думать, что время, проведённое мной в Девяносто Девятом, может иметь последствия или смысл. Что это было ужасно. Что всё это лучше оставить позади и уничтожить.
Он тихо вздохнул.
— Но это не так. Там были и хорошие вещи. Вещи, которые я никогда не ценил. Вещи стоящие и... и добрые. В Девяносто Девятом было хорошее. Твоя мать... была хорошей. Как и ты. Блекджек. Наверное, многие из кобыл. Просто всегда было легче делать вид, будто все они Смотрительницы. Но это была ложь... и это больно, продолжать обманывать себя, что всё было иначе.
Потом ты присоединилась к нам... и ты оказалась такой хорошей девочкой. Храбрее, чем был я, когда вышел наружу. Ты следовала за нами повсюду... даже в те места, где кобылок быть не должно. И когда БиДжей сказала тебе, кто я... я не мог принять это. Не потому что ты была паршивой дочерью, а потому что я не заслуживал того, чтобы быть твоим отцом. Я трус, Скотч Тейп. И ты заслуживаешь лучшего, чем такого бесполезного пони, вроде меня.
Я всхлипнула и, просунув голову в палату, увидела его, стоящего рядом с кроватью и гладящего её гриву. И тут он начал петь мягким, низким голосом.
Обернувшись, я увидела приближающуюся заспанную и растерянную Глори, потирающую глаза. Я подняла копыто к губам и она, распахнув глаза, уставилась мимо меня.
Его голос дрожал и фальшивил. Я с трудом сглотнула и зашла внутрь. Я не умела петь... не очень... но я могла попробовать ради него.
Он взглянул на меня и когда его глаза встретились с моими, в них дрожали слёзы. Каким-то образом наши слова были созвучны, ведь мы чувствовали одно и то же и складывали их вместе. За своей спиной я слышала приближающихся Лакуну, Психошай и подростковую Рампейдж. Если у этой жёлтой пустоголовой хватит ума засмеяться, я буду бить её всю следующую неделю.
Мы смотрели на неё сверху вниз и пели две строчки снова и снова. К нам присоединились Глори и Лакуна, даже Рампейдж.
Тут я увидела, что по щеке Скотч ползёт слеза. П-21 смотрел на неё, пока его собственные слёзы лились рекой. Он медленно протянул копыто и вытер её. Маленькая кобылка всхлипнула и тихо прошептала:
— Папа...
Склонившись над ней, он бережно обнял её копытами и затрясся в рыданиях. Зелёная кобылка прижалась лицом к его шее, плача под бинтами и обнимая его в ответ. Я всхлипнула, чувствуя, как слёзы текут по моим щекам и ощущая себя прямо как пони... целой и неиспорченной пони впервые за очень долгое время. И так как уже не было места, чтобы обнять Скотч, я вместо этого обняла Глори и очень недоумевающе выглядевшую Бу.
Я посмотрела на Психошай, ожидая увидеть презрение и отвращение, но вместо этого на её глазах я тоже увидела слёзы, и я была потрясена, увидев, как Рампейдж обнимает её коллегу Потрошителя.
Вместе всегда... друг с другом когда...
Глава 41. Пути