Фальшивая жена. Любовь в залог

Стройные ноги были согнуты в коленях и немного раздвинуты. А белые трусы прикрывали тонкой полосой ее промежность.

Сжал кулак и вышел также тихо.

И что самое смешное, это и задевает больше всего, утром она сделала вид, что меня нет, а после включила обиженную мышь, которая просила, чтобы ее шерсть погладили, да понежнее.

И если она так себя ведет, значит, стоит показать ей, что максимум, который она может с меня поиметь – это секс. Я давно зарекся на подобную ересь.

Когда меня посещает мысль о чем-то большем и совершенно гипотетическом, я иду во двор, его дальний угол и напоминаю себе о том, что бывает, если ты вдруг забываешь о том, в каком мире живешь.

Мне так лучше. Мне так спокойней.

Поел завтрак под ее пристальным вниманием. Самар даже глаз не отводила и искрила ими. Но если продажные падальщицы умудряются делать это пошло, эта все вытворяла особенно непорочно.

Когда отодвинул в сторону тарелку, даже не помнил, что там было в ней и было ли вкусно. Потому что все это время был сосредоточен на ней.

– Ты хочешь мне что-то сказать?

– Нет, – пропела тонко и красиво, указательным пальцем сделав вид, что трет кончик носа.

– Тогда что это за концерт? – прищурил глаза и сканировал юркий розовый язык, облизывающий после меда тонкие, но манящие губы.

– Я завтракаю Давид. Тебе что-то не нравится? Мне уйти на кухню?

– А ты уверена, что не напрашиваешься на то, чтобы я тебя сейчас раздел и отшлепал по голой заднице?

Прошелся по кончикам пальцев, которыми трогал ее промежность двадцать минут назад.

– Что у тебя за навязчивая идея? То отшлепать, то раздеть. Усмири, пожалуйста, себя и свои желания. Кажется, я твоя фальшивая жена, а у тебя есть с кем проводить подобные игрища. Я доела, пойду, если ты не против.

Встала и, повернувшись ко мне спиной, мягкой походкой исчезла с глаз.

Уехал из дома и мне позвонил один из людей, с кем раньше сотрудничал.

Свернул в ресторан. И войдя внутрь меня уже ждал Виктор Семенович.

– Давид. Друг мой, – широко улыбаясь и смотря так, что готов убить своими руками, что не являлось фигурой речи, пытался казаться дружелюбным дядей.

– Добрый день, – прохожу мимо него в свой кабинет, давая понять, что не рад этой встрече. – Что за срочность?

Указываю рукой на кресло, которое он может занять.

– Что ж, тогда перейду к делу. Мне тут вернули мой чемоданчик. Видно, ошибка произошла? – кладет на стол небольшой кейс, содержимое которого мне хорошо известно.

– Нет, Виктор Семенович. Это не ошибка. Когда вам его возвращали, было сообщение от меня.

– Припоминаю, но решил, что это какая-то шутка, того сопляка.

– Не шутка. Теперь мой бизнес практически чист и отмывание денег через мои рестораны прекращено.

– Ты о закрытом покерном клубе? Или вообще?

– Вообще. И вам стоит это запомнить. Я занятой человек, чтобы бегать по незапланированным встречам и объяснять то, что должно быть, итак, понятно.

– Но это же бред. Кому нужен твой чистый бизнес? Когда твой отец…

– Вам лучше говорить об этом с моим отцом. Эти заведения мои. И не имеют ничего общего с Санаевым.

– Оно и видно. Ты совершенно не в своего отца. У него есть все. Деловая хватка, сила, преимущества…

– И потому вы сотрудничали со мной? Еще одно слово и вы Виктор Семенович поймете, что есть у меня. Пистолетом пользуюсь я по сей день, хотя теперь плачу налоги.

– Мы еще поговорим, Давид.

– Если я того пожелаю.

Жду, когда он выйдет из кабинета и тут же срываюсь, стукнув по столу.

Ненавижу таких, как он. Эти сравнения с отцом. С этим ублюдком…

Хватаю ключи и уезжаю в клуб. Где сегодня были еще недовольные бывшие «компаньоны».

– Артур, – жму руку другу, который стоит у двери в вип-комнату.

– Привет. Смотри, прикатил и пытается права качать со своими шлюхами. Коксовый мудак уже отхватил от охраны. Теперь этот. Новый месяц начался, бабок нет, а эти дебилы только очнулись, решив, что ты игры затеял.

– Зато когда вели дела, казались умными. У меня сегодня прямо день открытых дверей.

Вхожу в комнату, и шалавы сразу начинают работать.

– На месте стойте. Гера, а тебя в гости звали?

– Давид, я к тебе первому, как всегда, показать новых девочек. Просто посмотри. А умения какие, закачаешься.

– Ты этих девочек в своих притонах держал бы лучше. Здесь теперь ничего такого не будет. Вы все там оглохли, что ли? Или мне стоит прикончить кого-то одного из вас, чтобы до остальных дошло?

– Дав, это же смешно. Мы все были в шоколаде. Бизнес процветал. К чему эти перемены? Или ты под ментов просел.

– Я сейчас твой язык в решето превращу. Если ты мне хоть слово подобное скажешь, сучонок.

Его охранник тут же делает пол шага назад, но друг снимает предохранитель на своей пушке и поднимает ее вверх, чтобы всем было видно.

– Ну так что, Гера, поймешь наконец кто тут хозяин, или продолжим разговор?

– Ты ошибку совершаешь, Давид, – поднимает руки, а его шавка опускает ствол.

– Если ты про то, что отпускаю тебя живым, то я могу это быстро исправить. А если нет, то забирай свой шалавий ансамбль и пошел нахрен.

Больше ни слова. Вышел из випа и из клуба быстро, даже не обернулся.

– Я порой и сам не знаю, на кой черт ты это затеял.