Фальшивое солнце

Лена залюбовалась Виталием: он, облитый первыми солнечными лучами, высокий, красивый, был частью тихого и спокойного мира. Зачем цивилизация вырвала этого сильного, мирного человека отсюда? Здесь ему место, спокойному, доброму, созидающему и бесконечно простому. Что-то кольнуло в сердце, и Лена с ужасом подумала: а зачем она тут? Что она вообще здесь делает?

Никто к ней не приставал с ненужными вопросами, не осуждал за безделье, ничем не попрекал и даже виду не подал. Свекровь ловко управлялась со своей тяжелой, каждодневной работой и не нуждалась в помощи невестки. Мужчины, как часть сложного механизма, мерно крутились прочными подшипниками. И всей этой машиной спокойно и уверенно управлял глава семейства, Николай Степанович. Каждое утро он покуривал на крыльце, решая бесконечные задачи, определявшие ход работы. Потом он распределял на всех членов семьи дела, которые необходимо было выполнить за день. Никто не вздыхал и не возмущался – в этой семье с давних времен был установлен свой порядок, незыблемый и строгий. Лена и Валюша были новенькими звеньями в прочной цепи, выкованной по деревенским уставам. Лопнут эти блестящие кольца – распадется, рассыплется все, что бережно создавалось не одно десятилетие.

Елена с дочерью спали в холодной половине избы, где летом не топилась печь, и было прохладно, тихо. Валя открывала глазки, когда утренние зайчики играли на личике. Дочка будила Лену, капризничала, требовала внимания. Если бы не Валя, Лена спала бы до обеда, такой крепкий сон на взбитой перине. Потом она умывалась, умывала дочь, и обе, румяные, свежие, переходили через темные сенцы во вторую половину. Анна Петровна приветливо здоровалась с невесткой, ласкала внучку, при этом ни на минуту не давая покоя большим, натруженным рукам. Перед Леной выставлялась миска с картофелем, отваренным в мундире, банка парного молока и бутыль подсолнечного масла. Горячий молодой картофель окунался в пахучее масло, щедро сдобренное солью. Любимая еда «Ленушки».

Всю жизнь Анна Петровна, тетя Нюра, будет звать свою невестку ласково – Ленушкой. Несмотря ни на что. Она, совсем неграмотная, полюбила Лену с первого взгляда. Виташа, рослый и здоровый, милый сынок, выбрал себе жену под стать. Да еще и городскую! Образованную! Королева какая, и девочка хорошая, беспокойная малость, но это пройдет.

Анне Петровне даже в голову не приходило попросить Лену о помощи. Зачем? Не хватало еще, чтобы она со свиньями возилась или корову доила. Посуду мыть так, как мыла ее в тазике с горячей водой сама хозяйка, невестка не умела. В огороде быстро уставала. Вон, пусть с дитем возится, да цветочки собирает на лугу. Каждый день новый букет в вазу ставит, а пластмассовые цветы куда-то выкинула. Городская! Цветов покупных жалко, золовка подарила, от души. Но Ленушке виднее. Модно так у них, наверное. Что тут обижаться. Грех. Дай ей бог здоровья, да детишек побольше…

Месяц пролетел быстро, и Лена радовалась этому. Она уже скучала. Все-таки, это был не ее мир. Она хотела создать свой собственный, где она будет управлять так же, как и суровый, немногословный Николай Степанович. Именно так! Его она уважала и…побаивалась. Сильный! Достойный соперник, видевший ее насквозь!

И все-таки, расставаться с родителями мужа, с деревней, с новыми знакомыми, такими же молодыми, как и она, детьми сельчан, приехавшими сюда в отпуск, со стариками, глядевшими на молодых с уважением и робостью, было грустно. Ее ждала своя взрослая жизнь, со взрослыми проблемами и делами. И кстати, надо уже Вальку в ясли устраивать. Хватит на руках ей виснуть – пора к коллективу привыкать, разбаловали девку в гостях до невозможности.

5

Алевтина Григорьевна была очень рада известию о расставании сына с Еленой, девушкой, которую он когда-то привозил домой. И ведь она знала, предвидела то, что случилось наконец. Саша привел девушку, представил ее матери, и та была вежлива и улыбчива. Алевтина вида не показала, пригласила к столу, а сама приглядывалась украдкой.

– Саша, мне, наверное, не стоило вмешиваться в твою жизнь, но…

Алевтина вытирала посуду и укладывала тарелки в сушилку. Ее сын сидел за столом, смотрел в окно, на маленький дворик, где невеста играла с собакой Жулькой. Жулька звонко лаяла, подпрыгивала, пытаясь дотянуться до лица девушки.

– Что, мама? Начала уж… Говори до конца.

Алевтина Григорьевна присела напротив Александра.

– У вас все с Леной серьезно?

– Нет, мама, я тебе каждую встречную решил привозить, – Саша начинал злиться. Вспыльчивый, угрюмый. Давно ли он был милым и ласковым сыном? С годами все больше и больше проявлялся отцовский, неуживчивый характер. Сладить с ним никто не мог. И вот, пожалуйста, Сашка – вылитый Женя. Одно лицо, и нрав – один и тот же.