Фамильяр ее ведьмачества

Мужчина стоит совсем рядом, между нашими телами всего лишь несколько миллиметров, малейшее движение и я окажусь прижатой к широкой груди. Вдох застревает в горле, сжимая грудь в непонятном томлении. Морозный воздух, так пахнут горные вершины. Манящие, недосягаемые, как и этот мужчина.

Страх оставался, но уже где-то глубоко, страх похожий на трепет. В голове звенящая пустота, есть только этот мужчина, от которого не оторвать взгляд, запах которого дарит свободу, заставляя что-то внутри меня расправить крылья и беспокойно заворочаться. Наваждение. Хочется прижаться к нему теснее, что-то во мне со страстью безумца тянется к красноволосому эльфу. Ища тепла в холоде его взгляда, защиты в его жестокости и безжалостности.

Его пальцы скользят по моей щеке, спускаются невесомыми прикосновениями по руке, пробегают по талии. Огромная ладонь распластана на моей спине, кажется, что жар проникает даже через броню. Рывок, сильный, неожиданный. Не поняла, как оказалась за его спиной, не способная дышать, без его рук, без темного взгляда.

Очередной крик будто вырвал меня из транса, в котором я находилась. Голова звенела, но по крайней мере я обрела способность двигаться. Первым делом отошла на несколько шагов, слегка сместилась в бок и застыла, расслышав голос звенящий злостью, граничащий с ненавистью.

- Зачем? – мужчина стоял, не сводя взгляда с дикого. С непроницаемым лицом, но сжатые в кулаки руки и голос выдавали его злость.

- Слишком опасна. – в глазах дикого плескался настоящий ужас, а голос дрожал от обреченности. Он знал, живым ему не уйти.

Я скорее почувствовала, чем увидела, только и успела зажмурить глаза. Жестокость, к ней я не смогу привыкнуть никогда.

Теплые капли, словно дождь, не сразу поняла, что это было. Воздуха катастрофически не хватало. Глаза распахнулись сами собой. К горлу тут же подступила тошнота, капли, кровь. В голове не укладывалось то, что случилось с диким, в том, что от него осталось, с трудом можно было узнать то, что когда-то было живым телом. Руки потянулись к лицу, в бессознательном жесте, размазывая по коже алую жидкость. Не раз убивала сама и меня это никак не затрагивало, да, было немного жаль, но приходилось выбирать между ими и мной. Так почему же так плохо сейчас, так страшно и жутко?

Не отрываясь, смотрела в черные глаза, что прожигали насквозь. В них не было сожаления, лишь уверенность в своих действиях. Руки с остервенением пытались стереть с лица кровь, ноги пятились назад, несмотря на одеревеневшее тело. Паника с каждым шагом грозила накрыть с головой.

Такой же как брат. Пожалуй, даже более жестокий.

- Не бойся, только не меня, – дернулась от глубокого голоса словно от плети.

Не хочу вот так, лучше бы дикие. Так страшно мне еще никогда не было.

- Маленькая, – невозможно, так быстро, так близко.

Забилась пойманной птицей в сильных руках. Он что-то говорил, кажется, я ему отвечала, но все проходило мимо моего сознания, будто бы и не я, не здесь, не с ним. В той камере, со скованными руками и нависающим надо мной блондином с горящими безумством глазами.

Вода с небес хлынула внезапно, охлаждая вспыхнувшую истерику, смывая кровь с рук и лица. Коричневые ручейки стекали по обнаженной коже. Запрокинула голову, подставляя лицо под крупные капли.

- Не бойся, не обижу, только не бойся, – как в бреду повторял мужчина, пытаясь донести до моего сознания свои слова.

Не бояться, не бояться. Повторяла я про себя, вот только взгляд то и дело возвращался к изломанным телам, напоминая о его жестокости. И тела внезапно вспыхнули черным огнем.

- Не жалей, не их, – обхватил он мою шею руками, скользя большими пальцами по щекам. – Они пытались тебя убить, ты могла быть на их месте, они бы тебя не пожалели.

- Так жестоко…зачем? – голос слушался с трудом, выходило лишь сипеть.

- Ни кому не позволю тебя обижать, – и я верила его словам, верила глядя в его глаза и не находя в них былого безразличия. Лишь беспокойство, решимость, заботу. Это кружило голову.

Не позволит, защитит, почему? Неужели все они были правы и он действительно разглядел во мне пару?

- Зачем? – хотелось спросить его зачем он меня защищает.

Но голос оборвался, выдав одно лишь «зачем». Он понял, в темных глазах полыхнул огонь.

ИНАР

Она напоминала маленького забитого зверька. Билась в моих руках, разрывая мне сердце своим страхом, пыталась стереть с лица капли крови. Она боялась меня, моих действий. А я не знал как ей объяснить, что для нее я не опасен. Что только от мысли о том, что кто-то причинит ей боль, у меня срывало тормоза, хотелось убивать, причиняя боль, доводя до агонии. Такого не объяснишь, она не почувствует. Она моя пара, но я ей никто. Притяжение пар ее не коснулось.

Хлынувший с неба дождь стал неожиданностью, как для меня, так и для нее. Стихия отреагировала на мое желание помочь, смыть с моей девочки следы моего безумства, моего гнева. Нажимаю на чешуйку, снимая с нее броню, освобождая хрупкое тело. Скольжу руками по спине. Такая беззащитная, такая испуганная, что не замечает моих прикосновений.