Фанатка

Священник что-то говорил, но Питер почти не разбирал слов. Что-то насчет усопших и Божьего милосердия. Что-то об упокоении с миром.

Он оторвал взгляд от стоящих рядом гробов и посмотрел на людей, которые пришли попрощаться с Джулианной и Кимберли. Со многими Питер был едва знаком.

Впереди всех стоял Майк.

Рядом — Люсинда, которая то и дело притрагивалась к лиловому синяку под глазом и явно была сильно расстроена. Майк обнял ее одной рукой, словно утешая, и что-то прошептал на ухо. Люсинда застыла, а затем подалась прочь — совсем чуть-чуть, насколько могла под его рукой. Майк ее ничуть не утешил.

С другой стороны рядом с Люсиндой стоял Холливелл. Точь-в-точь страж или полноправный владелец. У миллионера на лице застыло выражение откровенной скуки. Он был слишком важной персоной, чтобы скорбеть на похоронах.

Рядом с Холливеллом горой возвышался Рауль.

Он сверлил Питера взглядом, и на губах играла нехорошая усмешка.

Та самая усмешка, что Питер уже видел однажды.

Столкновение на перекрестке.

Убийство.

Питеру живо вспомнилось: вот Рауль, в крови, стоит, держась за фонарный столб; вот он опустил свои темные очки на кончик носа и обернулся взглянуть, как там Питер.

Их взгляды встретились на краткий миг, а затем Питер повернулся и увидел машину, которую только сейчас признал: «Кадиллак Эскалэйд», автомобиль Холливелла. И ринулся на дорогу — спасать свою семью. Как будто их еще можно было спасти…

Однако сейчас не время призывать убийцу к ответу.

Это время придет позже.

Питер кивнул им, всем троим, и снова перевел взгляд на два гроба — на маленький и большой — и в горе своем он был похоронен вместе с Джулианной и Кимберли.

Мэдисон (исправленная глава)

Врачи шутили, что название лечебницы можно увидеть из космоса.

«Мэдисонский психиатрический институт» — гласили жирные красные буквы на белом фоне. Огромный щит был установлен на газоне перед скучнейшим зданием, расположенным на углу Уилли-стрит и Театрального шоссе, напротив гостиницы «Бест Вестерн» в глухой провинции — административном центре штата Висконсин. Для жителя Нью-Йорка Мэдисон — конечно, глушь.

Питер сидел за столом у окна, бездумно глядя на щит с названием, одетый в свой обычный наряд — халат и шлепанцы. Левой рукой он прижимал к груди книгу, а на правой грыз ногти, мысленно задаваясь вопросом: когда же он приобрел эту скверную привычку?

И никак не мог вспомнить.

— Извините, мистер Робертсон, — раздался вдруг мягкий приятный голос.

Питер поднял глаза, когда молоденькая практикантка положила на стол перед ним листок бумаги. Девушка была светловолосая и пухленькая.

— Сегодня у нас показывают фильм, сразу после обеда, — сказала она.

Питер посмотрел на бумажку. На ней была фотография артиста Джимми Стюарта в кругу семьи, актер широко улыбался. Подпись гласила: кадр из фильма «Прекрасная жизнь».

Питер положил рядом книгу, которую держал. Это было первое издание «Анжелы по прозвищу Ангел», и девушка на обложке была ему совершенно незнакома.

Затем он повернул голову и взглянул на других пациентов. Встретил взгляд Сэма Фридмана. Дородный, с длинной встрепанной шевелюрой, как у Эйнштейна, и с вечной бессмысленной улыбкой на лице, Сэм провел в этой лечебнице всю жизнь. Сейчас он украшал рождественскую елку, а ему помогал Тони Риальто, которого Питер втайне недолюбливал, и пожилая женщина по имени Клара.

Сэм помахал Питеру, указал на елку и крикнул:

— Целебно! — И громко захохотал.

Сэму все казалось «целебно».

Питер снова посмотрел на практикантку.

Однако теперь девушка выглядела иначе. Миниатюрная, стройная, невероятно красивая, какая-то совершенно необычная. Решительно не похожая на прочих женщин, с которыми Питеру доводилось иметь дело. Глаза у нее были ярко-зеленые, а овальное лицо обрамляли черные как смоль волосы.

Она показалась ему знакомой.

Глянув на обложку своей книги, а затем снова — ей в лицо, Питер спросил:

— Вы — Анжела по прозвищу Ангел?

Практикантка улыбнулась и ответила успокоительно:

— Да, да, я ангел.

Питер кивнул и еще раз посмотрел на книжную обложку и подпись к кадру из фильма «Прекрасная жизнь», затем перевел взгляд за окно, на красные буквы на белом фоне — «Мэдисонский психиатрический институт».

Все это начинало обретать смысл.

Лучшая защита

— Я уже довольно наслушался, — раздраженно проговорил Джессап и заставил Питера подняться из кресла. — Пошли, — детектив думал увести его из комнаты.

— Куда это? Нет! — Питер вдруг выхватил из кармана «беретту» и прицелился Джессапу в лоб. — Мне нужно быть здесь — на случай, если она придет.

Полицейские замерли, вскинув руки с растопыренными пальцами, пытаясь его успокоить.

— Питер, убери пистолет, — велела Росси.

— Она не придет, — как мог веско произнес О'Рейли.

— Вы мне не верите, да? — Питер отступил к ближайшей стене, краем глаза наблюдая за ним и за Росси, уверенно держа на мушке Джессапа.

— Нет, сэр, — спокойно ответил Джессап. — Не верю.

— Попытайтесь набрать ее имя, — Питер кивком указал на компьютер. — Она вам не позволит.

Детектив не тронулся с места.

— Питер! — вскрикнула Росси.