Фанатки

Л. М. Раньше — сходила в магазин, как вольной борьбой позанималась. Только и успеваешь локтями работать. Теперь нет. Теперь это гонки. С тележками. По пересеченной продуктами местности. Всегда меня бесило, что каждая, кто мимо меня проходит, норовит в мою тележку заглянуть. Каждая пялится, что это я туда положила. Раньше меня это злило. А потом я стала замечать, что и сама в чужие тележки люблю заглядывать. И по тому, что в тележке лежит, определять, что за человек эту тележку катит. У большинства все обычно и скучно: хлеб, яйца, молоко. Но ты знаешь, у иных такой странный набор продуктов попадается. Например, ортопедические стельки, осетрина горячего копчения и дорожные шахматы. Или же краска для волос, две пачки подгузников и соевый соус. Все больше и больше странных людей вокруг, ты не замечаешь? (Света не отвечает). Ты что, дочь, со мной не разговариваешь? Что ты надулась, как воздушный шарик?

СВЕТА. Не смей говорить мне о воздушных шариках!

Л. М. Почему?

СВЕТА. Не твое дело!

Л. М. У тебя неприятности?

СВЕТА. Можно подумать, ты искренне интересуешься.

Л. М. А что, я ведь могу тебе чем-нибудь помочь.

СВЕТА. Ты помогла мне получить образование. Нельзя выразить, как я тебе за это благодарна!

Л. М. Я серьезно. Тебе помочь?

СВЕТА. Нет! То есть, да. Ты можешь помочь. Я хочу, чтобы ты посадила двух. Нет, трех человек.

Л. М. Может быть, сразу всю футбольную команду?

СВЕТА. Я тебя ненавижу!

Л. М.(словно ничего не случилось). Продолжим разговор.

СВЕТА. Я хочу, чтобы ты защитила меня. Я хочу, чтобы ты хоть раз в жизни что-то для меня сделала!

Л. М. Достаточно того, что я три раза в день закрываю за тобой воду в ванной. Кто тебя обидел?

СВЕТА. Не важно. Я хочу им отомстить!

Л. М. Месть — это очень дорогое удовольствие. К сожалению, мы с тобой не настолько богаты. Они что, совершили преступление?

СВЕТА. Они обидели дочь майора милиции. Этого что, недостаточно?

Л. М.

Пойми. У нас сейчас вовсю идет борьба с коррупцией. Тещу полковника Сумарокова хулиганы искупали в фонтане, и даже он ничего не смог сделать.

СВЕТА. Значит, ты не вступишься за меня?

Л. М. Прости. Только не в этом квартале. Есть будешь?

СВЕТА. Знаешь, я смотрю на тебя и поражаюсь, как ты можешь называться моей матерью?! Совершенно чужая мне, отвратительная, мужеподобная тетка!

Л. М. Столько комплиментов подряд мне не говорили даже в день милиции.

СВЕТА. Кто мой отец?

Л. М. Ты опять?

СВЕТА. Кто мой отец, я спрашиваю. Это же очень простой вопрос. Тебе не нужно ничего делать для меня. Просто предоставь интересующую меня информацию. Надеюсь, ты согласишься, что я имею право это знать.

Пауза.

Л. М. Хорошо. Я расскажу. Он был хорошим человеком.

СВЕТА. Он умер?

Л. М. Слава Богу, нет. Повторяю, он был хорошим человеком. Когда мы только познакомились, я делила комнату в загородном общежитии с двухметровой женщиной из Орла. Так вот, когда он не мог меня проводить, он сажал меня на такси и всегда записывал у себя дома на стене номера машин. У него на обоях был длинный-длинный список автомобильных номеров. Когда ты родилась, он был счастлив. Даже научился в честь этого события вязать крючком. Но потом он изменился. Это был человек одержимый желанием стать лучше. Он стремился к этому всеми силами души. Но в итоге он совершил ужасное преступление. Твой отец стал преступником.

СВЕТА. Он что, убил кого-то?

Л. М. Хуже. Он съел депутатское удостоверение одного депутата.

СВЕТА. И ты так долго скрывала это от меня?

Л. М. Я хотела забыть о нем навсегда.

СВЕТА. Но, может, в нем осталось что-то человеческое?

Л. М. Вряд ли. По слухам, он продолжает творить страшные вещи. Говорят, в камере он не дает никому спать. Он всю ночь громко декламирует маленькие стихи Некрасова.

СВЕТА. Неужели он всегда был таким?!

Л. М. Я говорила, дочка, когда мы познакомились, он был совсем другим. А сейчас забудь, он умер для тебя.

СВЕТА. Я не хочу ничего забывать!

Л. М.

Твой отец ненормальный! Он месяц проходил с закрытыми глазами, чтобы понять, как чувствуют себя слепые. Этого я уже не выдержала, и ушла.

СВЕТА. Зря ты так поступила, мама. Если бы ты не ушла, может быть, он и не совершил бы преступление.

Л. М. Что ты понимаешь, девочка.

СВЕТА. Не смей называть меня «девочкой»!

Л. М. Еще раз повысишь на меня голос, я буду одна носить мою красную юбку.

СВЕТА. Ты что, не могла спасти его от суда?

Л. М. Не могла. Более того, получилось так, что я сама его посадила.

СВЕТА. Значит, когда обидели тебя, ты все-таки можешь посадить?

Л. М. Пойми, он был опасен для общества.

СВЕТА. И это моя мать?!

Л. М. Да. Да, это твоя мать. Я даже могу показать паспорт. Ужинать будешь?

СВЕТА. Еще бы! Сначала я съем все тапочки! Затем проглочу телефонный аппарат!! Затем сожру диван! И занавески понадкусываю!! Чтобы тебе ничего не досталось!!

Света выходит, хлопнув дверью.