Фантасофия. Выпуск 6. Трэш

Игорь уже отчаялся ждать, когда клиент «нарисовался», встав в сторонке и с опаской оглядываясь вокруг. «Пугливый какой-то», – усмехнулся про себя молодой человек и, подав знак деду, направился к мужчине. Зайдя за палатки, они принялись торговаться. Игорь осмотрел орден, затем подозвал деда Илью как более опытного в таких делах специалиста. Тот послюнявил золотую поверхность награды и провел по ней ляписным карандашом – темных следов не осталось, значит, это действительно было золото, по крайней мере, сверху. Всегда существовала вероятность нарваться на «фальшак» – искусную подделку. Дед еще раз осмотрел орден в сильную лупу, прочитал номер, взвесил в руке и кивнул Игорю. Теперь дело стало за малым – за ценой. Игорь предложил сто «баксов», но продавец оказался «крученым», меньше чем за двести отдавать не соглашался. Молодой человек прикинул в уме, что сможет прямо на днях отдать награду за триста, получалось, что на двоих с дедом им выходила целая сотня «зеленых». Что ж, улов был неплохим, очень даже неплохим. На мужика его навел дед, поэтому половина прибыли принадлежала ему.

Расплатившись, Игорь, теперь уже сам сторожко посматривая по сторонам, убрал орден во внутренний карман куртки. Дело в том, что торговля наградами СССР и современной России была запрещена, поэтому приходилось все время быть начеку, клиент тоже мог оказаться «засланным казачком», подсадной уткой. Правда, в их среде о таких случаях Игорю слышать не доводилось, но это не говорило, что их могло не быть. Переодетые менты и сексоты – самое страшное, что может представить себе «черный» маклер и коллекционер-торговец. Хотя бандиты и грабители еще страшнее, эти могут покалечить и даже убить. Впрочем в их «клубе» был и свой коллекционер из «ментов», он-то как раз и приторговывал шустрее всех. Может, поэтому их всех еще никто не тронул.

Все это время Игорь не переставал заниматься своей основной работой – поисками и «раскрутками» клиентов для видеопроизводства и размещения рекламы на ТВ, совмещая деятельность рекламного агента с коллекционным бизнесом. Разумеется, большую прибыль ему приносила реклама, а торговля монетами и наградами была скорее баловством, нежели серьезным занятием, и еще, пожалуй, уступкой его увлечению, приносившему скромный приработок.

Но мир рекламного бизнеса и в особенности изготовление видеороликов интересовал его все сильнее, постепенно заслоняя остальное.

ТРАНСЦЕНДЕНЦИЯ Id

Я

вместе со своим режиссером Лёшей нахожусь у клиента. Мы вдвоем снимаем ему ролик. Я сижу в комнате вместе с секретаршей директора (директор Пороховщиков – молодой, простой в общении, работящий, этакий работяга, рубаха-парень) и бухгалтером (его сестрой Ларисой). Бухгалтер жалуется на какие-то свои проблемы. Я говорю им, что вот, мол, есть клиенты настолько неприятные, то и работать с ними неприятно, а есть директора очень хорошие и их персонал, в особенности, если это их родственники (намек на Людмилу). Затем Пороховщиков выходит, вроде бы рассчитывается с нами и мы вчетвером (я, Лёша, Пороховщиков и Лариса) садимся в его машину (Москвич-41) и едем по улице-проезду вдоль проспекта до магазина «Спорт». «Ловим» по пути сотрудницу (некрасивая женщина). Затем входим в магазин. Выясняется, что нужно «доснять» кадры там, хотя мы думали, что все «отсняли» и можем быть свободны. Мы настраиваем с Лёшей камеру, ищем нужные ракурсы. В один из моментов Лёша предлагает мне посмотреть, как отражаются в зеркале ботинки – какие из них лучше взять – черные с рифленой подошвой (приоритет) или коричневые с гладкой (более старые и некрасивые). По мне так хоть те, хоть эти (тем более что старые – это мои), но Лёша склоняется к новым. Пороховщиков говорит кому-то (то ли своим замам, то ли деловым партнерам), что вот, мол, ребята сейчас «отснимут» тут кадры для ролика.

Потом я иду от магазина «Спорт-экспресс» по направлению к своей бывшей квартире. Вокруг все перерыто ремонтниками. Я аккуратно обхожу кучи и канавы, замечая таких же спешащих и обходящих грязь людей. Я понимаю, что рядом моя бывшая квартира и вроде бы там мне делать нечего.

Я возвращаюсь в постель, которая почему-то находится во дворе возле стены дома в старом дворе на ул. Краснопресненская, 75/77, в котором прошло мое детство. Рядом «в соседней комнате» спит или уже проснулась моя матушка. Я залезаю под одеяло и думаю, что меня могут увидеть из-за ограды случайные ранние прохожие. Но я поворачиваюсь на правый бок, укрывшись почти с головой, и выкидываю эту мысль из головы.

Проснулся в квартире, у своей матушки. Бегает пес черного цвета, грязноватый, лохматый. Я думаю, что неплохо было бы его вымыть и причесать. Кажется, пес ластится ко мне, но я из-за брезгливости не больно-то поощряю это.