Коллектив авторов

Журнал «Фантастика и Детективы» № 1 (13) 2014

Ишибаши

Дмитрий Самохин

Злому, Зеленому, Кагыру и всем нашим посвящается…

Дмитрий Самохин

6 февраля 1980 г.

— Взгляни по сторонам. На районе стало неспокойно.

— О чем ты?

— А, так ты ещё не в курсе. Вчера Дэнни Усатому оторвало голову, подбрось и выбрось.

— Ну, мало ли кто мог Дэнни голову оторвать. Между нами, он был ещё тем хмырём, — Ник Красавчег состроил жуткую гримасу и подмигнул мне.

Меня всегда это жутко бесило. Интересно, почему его назвали Красавчиком. Уж не за его щербато-кривую морду; правда, когда он гримасничает, его лицо растягивается, меняется и становится очень даже симпатичным. Вот только, чтобы прослыть Красавчиком, ему нужно постоянно паясничать, впрочем, он так и делает. Это его стиль жизни.

— Да у нас на районе всегда было тихо и спокойно, а тут безголовый Дэнни.

— Всегда что-нибудь случается в первый раз, — флегматично заявил Ник и тут же преобразился. — А чего ты так кипишуешь, Крейн?

— Не нравится мне все это, подбрось и выбрось, — признался я.

— А кому нравится? У нас давно не было ничего стоящего. Живём, как в болоте. Кредиты, проценты, ипотека, счета, покер по выходным, бар по пятницам. Ничего стоящего. А тут голова оторванная. Разве это не жизнь?

— Это бред, Красавчег. Кому потребовалась голова Усатого? Ему самому не очень нравилась его голова, иначе он не носил бы такие усы.

— Это ты верно сказал, Крейн. Усатый был дурак. Но он был наш ишибаши. Теперь нам потребуется новый ишибаши, а на районе я не вижу достойной кандидатуры, — Ник потянулся за стаканом, задел рукавом открытую бутылку с виски, уронил её, резко дёрнулся и поймал в сантиметре от пола.

— А если Зиф Вертолет? — предположил я.

— Зиф на то и Вертолет, что ему уже не быть ишибаши, — возразил Красавчег.

Я тоже не удержался и налил себе виски в стакан. Присосался. Ядрёная штука. Огненная вода с древесными опилками. Вот почему коренные готовы были за неё шкуру продать.

— Если не Зиф, то, может быть, Арти Смельчак?

— Он сейчас в Альпах, объезжает диких страусов.

— Это серьёзное занятие. Я бы побоялся, — признался я, допивая виски.

— Нам нужен кто-то новый. Из старожилов никто не подойдёт на роль ишибаши. Нужна новая кровь. Кто у нас специалист по крови?

— Ваня Бедуин. Он постоянно в ней нуждается. Как можно жить без крови…

— Стало быть, нам нужно договориться с Бедуином, чтобы он добыл нам свежака. И тогда вопрос с ишибаши будет решён, — заявил гордо Ник, и с его пальца, уставленного в небо, сорвалась искра.

— Я бы так не сказал. Ещё надо всё-таки выяснить, кто оторвал голову Усатому. А то повадится кто-то головы рвать, тут ни один Зелёный не поможет, — возразил я.

— Тут ты прав, Крейн, — задумался Красавчег. Из его пальца заструился дымок, словно после неудачного выстрела.

— А то как же, подбрось и выбрось. Если мы не можем обезопасить своего ишибаши, то мы расписываемся в своём бессилии. Весь наш район рухнет в тартарары…

Ник хмурился, кривлялся, отчего становился всё красивее и красивее. Будь я бабой, давно бы на него заскочил. Он же, чертяка, этим постоянно и пользуется.

— Я предлагаю решать проблемы по мере их поступления. Поэтому сначала мы поедем в «Зажигалку», попытаемся найти Бедуина и договориться. Кажется, он там постоянно обретается.

— Скажешь тоже, «Зажигалка» любимый бар Большого Истока. Весь район там периодически зависает. Так что если Бедуин не там, то он либо в хламину ужратый и спит в своей берлоге, либо гуляет снаружи. Тогда ждать придётся долго. Пока он вернётся, нажрётся и отоспится. Между прогулками он любит покуражиться на районе.

— Зачем ты мне это рассказываешь? Я с Бедуином с пелёнок знаком. Вместе первые кренделя заделывали. Хотя Бедуин сейчас не тот. Спивается, бродяга… — с сожалением покачал головой Ник.

— Каждый выбирает свою дорогу. Раньше ты зависал с Бедуином, теперь со мной, подбрось и выбрось.

— Ты прав, Крейн. Ну что, полетели? — Красавчег с надеждой посмотрел на меня.

— Полетели.

И мы полетели.

* * *

Полёт штука весьма опасная и неоднозначная. До сих пор не могу к нему привыкнуть. Нет соприкосновения с твёрдой поверхностью, и всё время кажется, что я никуда не лечу, а вечно падаю. Согласитесь, очень неприятное ощущение. Да и внизу живота всё время сжимает, словно хочется отлить. Но ведь не хочется. Я перед полётом всегда отливаю, чтобы не опозориться в воздухе. И это только личные фобии, а сколько непредвиденных опасностей может поджидать в пути! Грозовые тучи, электрические облака, перелётные птицы, неожиданно норовящие вас протаранить, да весельчак Злой, патрулирующий небо над районом и так и норовящий пошутить. Только вот шутки у него очень злые. То ветер нашлет да круговерть, то сочинит какую-нибудь страшную иллюзию, например, землю спрячет. На то он и Злой.

В небе шалит Злой, на земле озорует Зелёный. Хорошо живем!