Фантомы мозга

Затем я показал Артуру серию фотографий его матери, отца и дедушки вперемежку с фотографиями незнакомцев и сравнил его КГР с КГР шести студентов, которым была предъявлена идентичная последовательность снимков (в данном случае они служили контрольной группой). Перед экспериментом испытуемым сообщили, что сейчас они увидят фотографии знакомых и незнакомых им людей. Каждую фотографию показывали в течение двух секунд с задержкой от пятнадцати до двадцати пяти секунд (чтобы проводимость кожи могла вернуться к исходному уровню).

Как и ожидалось, у студентов мы обнаружили выраженные изменения в КГР в ответ на снимки родителей, но не на снимки незнакомцев. У Артура, напротив, КГР оставалась однообразно низкой. Скачки в ответ на фотографии родителей отсутствовали, хотя иногда, после долгой задержки, на мониторе компьютера появлялся крошечный всплеск — как будто он решал присмотреться получше. Мы истолковали результаты эксперимента как прямое доказательство того, что наша теория верна. Артур не выказывал эмоциональной реакции на своих родителей; именно это, должно быть, и объясняло отсутствие изменений в КГР.

Но как мы могли убедиться, что Артур вообще видел лица? Что, если в результате травмы головы были повреждены сами клетки, отвечающие за их распознавание? Впрочем, такое казалось маловероятным: Артур охотно признал, что люди, которые привезли его в больницу, — его мать и отец — похожи на его родителей. Кроме того, он не испытывал затруднений в распознавании лиц таких известных личностей, как Билл Клинтон и Альберт Эйнштейн. Тем не менее мы решили более тщательно проверить его способность к распознаванию.

Я показал Артуру шестнадцать пар фотографий незнакомцев (одни пары состояли из снимков одного и того же человека, другие — из снимков разных людей). Вопрос звучал следующим образом: на фотографиях изображен один человек или нет? Уткнувшись в снимки носом и пристально вглядываясь в детали, Артур дал правильный ответ в четырнадцати испытаниях из шестнадцати.

Теперь мы были уверены, что проблем в распознавании лиц у Артура не имелось. Может, отсутствие выраженной КГР на родителей — следствие более глобальных нарушений в эмоциональной сфере? Как мы могли быть уверены, что его лимбическая система не повреждена? Возможно, он вообще не испытывал эмоций.

Это казалось неправдоподобным, ибо в течение нескольких месяцев, которые я провел с Артуром, он проявлял весь спектр человеческих эмоций. Он смеялся над моими шутками и рассказывал собственные анекдоты. Он выражал разочарование, страх и гнев; несколько раз я видел, как он плачет. Более того, его эмоции всегда соответствовали ситуации. Значит, проблема Артура не крылась ни в способности распознавать лица, ни в способности испытывать эмоции; чего не хватало, так это способности их связывать

.

Пока все логично, но почему это явление ограничено близкими родственниками? Почему Артур не называет самозванцем почтальона, например?

Возможно, когда любой нормальный человек (включая Артура до аварии) встречает кого-то, кто эмоционально очень близок к нему — родителя, супруга или брата — он ожидает ощутить выраженное или смутное эмоциональное тепло. Отсутствие тепла весьма неожиданно, а потому единственным прибежищем Артура становится абсурдный бред. Только он способен хоть как-то рационализировать или объяснить отсутствие эмоций при виде близких родственников. С другой стороны, когда человек видит почтальона, он не ожидает почувствовать тепло, и, следовательно, нет никаких оснований прибегать к бреду. Почтальон — это просто почтальон (если только отношения не приняли любовный оборот).

Хотя наиболее распространенным бредом среди пациентов с синдромом Капгра является уверенность в том, будто их настоящих родителей заменили двойники, в старой медицинской литературе можно отыскать еще более удивительные примеры. Так, один пациент верил, что его отчим — робот; в конце концов он обезглавил его и вскрыл череп, чтобы вытащить микрочипы. Вероятно, у этого больного эмоциональные нарушения достигли такого размаха, что он генерировал бред еще чудовищнее, чем Артур: для него отчим являлся даже не человеком, а безмозглым андроидом![101]

Примерно год назад, когда я прочитал лекцию об Артуре в больнице Ла-Хольи, один невролог выдвинул против моей теории весьма любопытный аргумент. Как быть с людьми, спросил он, у которых миндалевидные тела (ворота в лимбическую систему) кальцифицируются и атрофируются из-за врожденной болезни? Я не сразу нашелся, что ответить. А с людьми, продолжал он, которые лишаются миндалевидных тел (у каждого из нас их два) в результате хирургического вмешательства или несчастного случая? Такие люди существуют, но они не страдают синдромом Капгра, хотя при предъявлении любых эмоционально значимых стимулов их КГР остается плоской. Аналогичным образом, у многих больных с повреждением лобных долей (которые обрабатывают информацию из лимбической системы и строят подробные планы на будущее) тоже отсутствует КГР. Тем не менее и они не страдают синдромом Капгра.