Фарфоровый чайник в небе

Тут уже заулыбались все четыре мои женщины-заимодавцы: «ребята» из информагентств были откровенно голубыми, нисколько не пытаясь этого скрывать.

– Ну что, возьмём Игорька? – наигранно спросил один другого.

– Пойдёшь к нам третьим? Не бойся – мы хорошие, – эпатажно подыграл ему второй гей, обращаясь ко мне с бесстыжей улыбкой.

Восемь женских глаз испытующе смотрели на меня, ожидая моей реакции и ответа. Но парни только что дали мне взаймы денег, и грубить им я не мог:

– Это наверняка было бы незабываемо, но я уже встретил здесь одного своего старого приятеля, и он обещал приютить меня. Так что спасибо, ребята, но я вроде как уже занят, – отшутившись соврал я.

Парни рассмеялись. Но Валентина Ивановна бескорыстно делать добро не привыкла:

– Игорь, мы выручили вас, теперь вы должны помочь нам.

– Нет вопросов. Что я должен сделать?

– Здесь в рамках фестиваля завтра будет вечер презентаций регионов-участников фестиваля. От каждого региона должно быть по три-четыре музыкальных номера. Мы с девчонками споём «Сормовскую лирическую», ребята обещали в молодёжной обработке спеть песню Морозова «В Нижний Новгород – это значит домой», которую так любил петь наш губернатор Валерий Павлинович Шанцев. И мы знаем, что вы раньше играли в ансамбле. Сможете нам подыграть на инструменте и тоже что-то спеть?

– Конечно! У меня есть несколько песен о Нижнем Новгороде собственного сочинения, мы играли их в нашей группе, – со всем соглашался я.

– Вот и отлично, значит завтра все собираемся на вечер. Форма одежды – парадная, фестивальная, – жизнеутверждающе резюмировала Матрёнова, после чего вновь обратилась ко мне:

– Ну что, Игорь, ваши проблемы мы, кажется, решили: с деньгами помогли, с проживанием вы определились – теперь работайте на конференции. И – не тяните с паспортом. Я бы на вашем месте написала заявление в полицию, чтобы начали искать, а то обратно на поезд без документов не пустят. А для подтверждения вашей личности – называйте наши контакты, мы все здесь подтвердим.

– Спасибо! Вы и не представляете, как меня выручили, – искренне благодарил я коллег.

Ситуация на глазах начала поправляться.

Глупо, конечно, что я соврал про встреченного здесь знакомого, якобы обещавшего меня приютить. Но не идти же мне было ночевать к педикам – потом прилипнет клеймо на всю жизнь, так что не отмоешься: ходи доказывай потом, что один раз – не контрабас! «В конце концов, какие-никакие деньги у меня появились, – рассудил я, – если что, найду поблизости недорогую гостиницу или сниму комнату».

Для начала я пошёл перекусить – в отельном ресторане готовили вкусно, но и цены кусались: вроде и не взял ничего особого, а полторы тысячи пришлось отдать. Пожалуй, я действительно был здесь едва ли не единственным, кто платил наличными. Остальные вокруг расплачивались исключительно спонсорскими картами банка.

РИТМЫ ФЕСТИВАЛЯ

Перекусив, я решил было осмотреться на рабочих мероприятиях самого фестиваля – ведь о чём-то предстояло «отписываться» в статьях по возвращении домой. Но как только внимательнее просмотрел программу – пленарное заседание «Формула доверия к власти», панельная дискуссия «Современная российская журналистика: вопросы и ответы», круглый стол «Власть – Общество – СМИ: совершенствование форм взаимодействия в информационном пространстве» и тому подобное – как потерял всякий интерес к происходящему.

Как журналисту мне на протяжении последних лет приходилось часто участвовать в подобных фестивалях и конференциях – в Москве, в Дагомысе и на теплоходах, перевозивших фестивальную журналистскую тусовку из столицы до Нижнего Новгорода. И всякий раз это неизменно выливалось в тягучее пустословие и муторную болтологию, переливание из пустого в порожнее, где конечным смыслом всех этих скучных «панельных дискуссий» и «круглых столов» было примитивное ожидание (под имитацию обсуждения серьёзных тем) вечерних приёмов и банкетов с халявной и обильной выпивкой и пышными закусками.

В названиях всех этих мероприятий ежегодно менялись местами одни и те же слова – власть, СМИ, общество, журналистика, пути развития, информационное пространство, формы взаимодействия и так до бесконечности. Но неизменными оставались формализм, лицемерие и фальшь записных чиновников от журналистики и прикормленных пропагандистов, которые даже сами себя в курилках иначе как «пропагандонами» и не называли.