Фарватер Чижика

Кстати, о квартирах. Дом так называемой улучшенной планировки. Двенадцать этажей, шесть подъездов. Заселяет разный народ, но пятый и шестой подъезды — номенклатурные. В них — особо улучшенная планировка. И дежурные внизу. Чтобы кто попадя не шастал. Все честно, восемь пятьдесят к квартплате в плюс. А в зарплате — квартирные полагаются. Но что в итоге? В итоге работяги считают, что и у них, и у начальства всё одинаково. У работяги двушка в этом доме, и у Ивана Ивановича двушка. А что двушка Ивана Ивановича на восемнадцать квадратов больше, и сантехника финская, работяга не знает. Откуда взялись квадраты? А на этаже не четыре квартиры, а три. Планировка-с.

Девочки накрыли стол. Не готовили, нет. Потому что кухни пустые пока. Нет мебели, нет утвари. Обед заказали в столовой, не самой простой. Скромно — холодные закуски четырех видов. Но хорошие. Из напитков — минералка и сухое вино. И бутылка «Посольской», и бутылка «Кишинеу».

К шести часам наши пришли. Дружно, всей компанией. Видно, собрались заранее. И — принесли подарок. Стиральную машину «Ока».

Трогательно и мило. Стирать девочкам придётся, да. А к февралю ожидается прибавление. Наметанный женский глаз видит.

И мы стали есть, пить, веселиться и плясать. Под кассетный магнитофон «Грюндиг».

Я немного рассказал об инциденте на теплоходе. Наши газеты о нём ничего не писали, совсем, но вражьи голоса не молчали. Как скрыть, когда там были двести немецких, австрийских и швейцарских туристов? Пронюхали, конечно. Я и рассказал рекомендованную версию, мол, немецкий турист напился, стал размахивать пистолетом и вот… зацепил, скотина. О возможном столкновении с мостом — ни-ни. У нас это невозможно — чтобы советский теплоход столкнулся с мостом. Не бывает.

Ну, и о другом поговорили.

— Правда, что ты миллион получил за победу в Ливии? — спросил Шишикин.

— Правда.

— И много это денег — миллион?

— Много, я думаю. В руках-то я их не держал. Переписал на наш советский банк, и — тю-тю.

— Так все и переписал?

— Мне — полтора процента от суммы. Остальное — родному государству.

Услышав это, ребята посветлели лицами. Полтора процента — это куда ни шло. Это терпимо. Это можно простить.

А может, я и преувеличиваю. Сейчас особой зависти нет. Сейчас мы молоды и уверены, что можем добиться всего. Ну, почти. Вот закончим институт, станем работать, и не просто работать, а очень хорошо. Больные к нам со всей страны съезжаться будут, лишь бы попасть на прием, к примеру, к тому же Игнату. Слава, уважение, почет. Ну, и материальные стимулы, не без этого. Будет и свой дом, и свой автомобиль, и много чего ещё. Я, мы с девочками лишь вырвались вперед, но на следующем круге они нас непременно догонят. Ну, или на последующем.

А девушки больше интересуются, от кого. От меня? И как мы из этого положения выйдем?

А никто выходить и не собирается!

— Вы как… в декрет когда? — решилась, наконец, спросить Нина Зайцева.

— Какой декрет? Никакого декрета! Ткачиха Мария Запорожская, родив не отходя от станка, взяла повышенные обязательства! — ответила Лиса. Потом добавила:

— Зимнюю сессию должны сдать. А там посмотрим.

Ну да. Посмотрим. Там.

Глава 12

Выйти из строя!

20 октября 1976 года, среда

Ну, и зачем я здесь сижу?

Лекция по научному коммунизму шла ни шатко, ни валко. Никто не конспектировал, поскольку новых данных о развитии марксистско-ленинской теории молодой Аркадьев, доцент кафедры общественных наук не приводил. Шпарил по учебнику, разве что иногда добавлял — «в свете решений двадцать пятого съезда Коммунистической Партии Советского Союза».

Да и есть ли новые данные?

И есть ли развитие?

Крамольные мысли нужно гнать. А куда? Их в дверь, они в окно. Нет, в самом деле, если лозунг дня в преддверии пятьдесят девятой годовщины революции «Рабочее время — работе!» и «Позор опоздавшим!» — не странно ли это? Не странно ли считать очередной задачей Советской Власти проверку кинотеатров на предмет выявления прогульщиков?

Я на выходных был в Москве. По делу. Выходные выходными, а, действительно, видел дружинников, преимущественно у гастрономов. Сам я в гастрономы не заходил, потому не знаю, шерстили они очереди, или просто следили за порядком. Народ навострился по выходным в Москву за колбасой ездить. За колбасой, за чаем, за конфетами, за сапогами, за кофтами…

Вот и Суслик говорит, что хотел вместо лекции сходить в кино на дневной сеанс, посмотреть «Легенду о Тиле», да поостерегся. Вчера шестеро из второго потока сорвались, пошли. А на середине фильма показ прервали, включили освещение и стали проверять, мол, почему в рабочее или учебное время в кино? Милиционеры и дружинники. И на ребят составили протокол, обещали послать в деканат. А в деканате — строго. Отчислить не отчислят, за первый-то раз, а стипендии лишить могут запросто. Не Суслика, нет, Виталия на кривой козе не объедешь, а всё-таки ни к чему такие приключения.