Фатальный Фатали

А уж этим доводом, думаю, я тебя доконаю, неужели ты не знаешь, что негры изображают черта ослепительно белым? И не то еще я припас для тебя! У нас сунниты и шииты, а у них католики и протестанты, и мы, кстати, не уничтожаем суннитов, как это сделали (и теперь делают!) католики, истребившие гугенотов накануне дня святого Варфоломея, даже гугенотка королева Наварры, напомню тебе ее имя, чтоб убедился в моей правоте, Жанна д' Амбре, была убита отравленным платком (подкупили аптекаря!); а вот еще: мы, как аллах повелевает, без носового платка обходимся, вон сколько вокруг пустырей! а у них - платок! Но я отсюда, издалека, вижу твою противную ухмылку - гореть тебе в аду за твои сомнения!

В ушах Фатали, пока его рукой выводил Джелалуддовле свой ответ Кемалуддовле, звучал голос Мирзы Гусейн-хана. Еще в Стамбуле, когда Фатали гостил у него и их отношения не были ничем омрачены, Мирза Гу-сейн-хан, будто разговор их подслушивал чуть ли не сам шах, со страстью убеждал Фатали:

- Мы - это мы, и нам не пристало менять свой испытанный веками образ жизни и копировать, как это пытаются делать османцы, западные нравы. Нам ли учиться у Запада?! Человека, которого мы называем зловредным демагогом, возмутителем покоя, короче - выжившим из ума и заслуживающим в лучшем случае выдворения или ссылки (а остальное додумай сам!), там, у них, называют, - Мирза Гусейн-хан искривил губы, - борцом за справедливость (ты будешь хохотать, я знаю, - пишет Джелалуддовле своему другу)! Примеры множить не стану, но помяни мои слова, Мирза-Фатали, накануне нашего вступления в четырнадцатый век мусульманского летосчисления: если бы людям всех слоев удалось понять смысл исламского правления, которое господствовало лишь несколько лет при Магомете тыся ча двести лет назад, то основа всех дурных течений была бы уничтожена. Вся Европа, весь Запад, поверь мне, друг, рано или поздно пойдет по пути ислама!

Мирза Гусейн-хан, - возразил тогда Фатали, - но как можно закрывать глаза на изуверства деспотической власти? фанатизм вождей ислама? разгул черни? Нет, нам не обойтись без серьезных социальных перемен. Реформация на Западе...

- Реформация? - расхохотался Мирза Гусейн-хан, - О наивный друг! Азиату не хватает воображения представить себе, что на свете вообще возможно какое-либо иное правление, кроме деспотического, так уж быть, употреблю это твое любимое словечко!

Фатали развел руками: что сказать Мирзе Гусейн-хану...

Но пора вернуться к Джелалуддовле, дабы не высохли чернила на кончике пера.

Ради бога, - строчит и строчит свое письмо Джелалуддовле любезнейшему Кемалуддовле, - воротись скорее, и мы продолжим, оба изгнанные из родных своих краев, диспут здесь, попивая ароматный чай из грушевидных стаканчиков и глядя на яркие звезды. Боюсь, чтобы ты не произвел более беспорядков - от тебя можно всего ожидать на свете.

Теперь-то уж наверняка я скажу: и правильно сделали, что изгнали нас! И тебя прежде всего - ведь ты совершенный агитатор против нашей религии! Да осквернятся могилы отцов и тех франков, с которыми ты имел сотоварищество и сообщество и выучился у них разным непригодным для нас бредням и вздорам. Мне кажется, что ты и впрямь рехнулся - как бы тебя не упрятали в сумасшедший дом.

Я отныне буду звать тебя не Кемалуддовле - какое же ты Совершенство Державы?, а Нуксануддовле, Недостаток Державы! Ради бога, воротись!

Я получил присланную тобою связку ширазского табаку, пах-пах, какой аромат! а подзорную трубу, как ты и просил, купил у еврейского грамотея в угловом доме неподалеку от "Вавилона" и послал на имя продавца жемчугов Гаджи-Абдуллы Багдадского. Прощай!

О бабитах и их восстании - ни слова! Станет он, на ночь глядя, сон себе портить этими смутьянами-бабитами! И чего они добились? Биться головой о толстую стену - зачем?

А о том, что Немал и Джелал (а в скобках "уддовле") спорили о бабитах в отеле "Вавилон", Фатали не ведает, как не ведает и о том, что они - вот что удивительно! - имеют в руках книгу о бабитах Мирзы Казембека "Баб и бабиды", знаменитого католика, СПб., 1865, из собственной библиотеки Фатали, с дарственной надписью автора. Фатали ее искал, весь шкаф перерыл, а так и не нашел (может, Колдун?!), а меж страниц - листок, написанный Фатали по-русски (увы, русского не знают ни Немал, ни Джелал, и даже во всем отеле "Вавилон", где на стене иногда можно ящерицу увидеть): "Вот вам, граф (уж не Соллогубу ли сей листок предназначался?), еще одно "эФ", "Фитрат", учение, которое проповедовали бабиды, - освобождение от ига закона!"; даже знай они русский, и то б не расшифровали.