Фатерлянд

Сполоснув лицо в раковине у изголовья, Чан надел футболку с изображением американского мультяшного героя, носки с каким-то непонятным логотипом в виде маленькой курительной трубки, розовую хлопчатобумажную рубашку, джинсы с кожаным ремнем (в Республике их называли «американские брюки» и продавали по баснословной цене), светло-зеленую ветровку и кроссовки «Найк». В запасе у него оставалась еще пара футболок, трусы и комплект носков. Остальное добро, лежавшее в голубом рюкзаке южнокорейского производства, заключалось в бельгийском пистолете, небольшом чешском автомате и четырех ручных гранатах. Помимо смены белья и оружия коммандос полагались солнечные очки, маленькие бинокли, носовые платки с цветочным рисунком, китайские реплики часов «Сейко», кожаные бумажники с долларами и иенами, поддельные южнокорейские паспорта, по пять пачек японских сигарет, одноразовые зажигалки и японские мобильники. Для женщин также предусмотрели косметички и карманные зеркальца. В качестве наглядного пособия для не умевших краситься Ким и Ли к косметичкам прилагались еще и фотографии накрашенных девиц, однако все равно правильно нанести макияж оказалось очень нелегким делом.

Вскоре к бойцам спустился Ким Хак Су, чтобы объявить о том, что судно вошло в японские территориальные воды и до точки назначения осталось не более четверти часа.

Чан вышел из рубки на палубу, где несколько из его солдат в полной экипировке уже ждали момента высадки. Чхве Хён Ир курил сигарету. Он что-то сказал Чану, но его голос утонул в шуме работавшего двигателя. Чхве жестом предложил отойти, и оба перешли на другой борт.

Хан огляделся, и у него перехватило дыхание. В предрассветном сумраке впереди тянулся наклонный берег, усыпанный огнями в легкой дымке. Это зрелище напомнило Хану Млечный Путь, которым он любовался в детстве в деревне. Позже, уже по делам службы, охотясь за политическими преступниками, он часто бывал в китайских приграничных городах, где также поражался их освещением. Но этот вид превосходил все. Хан никогда еще не видел такого множества огней. На сколько хватало глаз, тянулись здания, почти полностью залитые ярчайшим светом. На крышах самых высоких из них трепетали оранжевые пульсирующие вспышки. Сердце Чана бешено колотилось, в горле пересохло. Ему казалось, что его медленно затягивает в объятия светящегося исполина.

— Вот она, Фукуока.

Подошла Ким и с открытой неприязнью воззрилась на сияющий берег. Следом за ней появилась Ли. Ее волосы развевались на утреннем ветерке, и Чан вдруг ощутил легкий аромат духов. В Республике такого парфюма не делали. Запах был очень нежен и не много успокаивал взвинченные нервы. Лицо Ли оставалось совершенно бесстрастным, тогда как Ким смотрела на чужой берег с тлеющей ненавистью в глазах. Ее дед, едва перешагнув порог своей юности, присоединился к партизанскому отряду в Маньчжурии. Во время рейда на Почхонбо он попал в плен, был подвергнут пыткам и убит японцами. Его сын, отец Ким, научил ее смотреть на японцев, как на расу недочеловеков. И вот теперь перед ней плыл их город, отражаясь в глазах. Чану подумалось, что он тоже должен испытывать то, что переживает сейчас Ким. В конце концов, они пришли сюда, чтобы убивать людей, по милости которых дорогое Отечество было разделено на две части и которые все еще могут отважиться на вторжение.

Прибрежные огни выглядели умиротворяющими и безобидными — возможно, из-за теплого мягкого воздуха и ласкающего ветра. Свет казался каким-то нереальным, призрачным, отчего Хану на мгновение показалось, что он все еще спит. По левому борту лежал остров, связанный с Фукуокой длинным мостом. И хотя еще было только четыре часа утра, цепочки автомобильных огней тянулись в обоих направлениях.

Судно миновало мост, оставив по правому борту еще один остров. Машина сбавила обороты, и «Атаго-Ямасиру Мару» тихо подошел к третьему острову. Остров, как они знали, был популярным местом отдыха. На дальнем конце острова находится пирс, от которого через бухту Хаката днем каждый час отходили паромы. Им предстояло выдавать себя за южнокорейских туристов, переночевавших в гостинице на острове, а теперь возвращающихся в город.

Судно вошло в бухточку и стало швартоваться у пирса, защищенного L-образным волнорезом. Судя по всему, здесь находилась стоянка прогулочных яхт и лодок. Бухту ограничивал поросший лесом мыс, гребень которого скрыл огни Фукуоки. Все вокруг тонуло во мраке. Согласно информации, полученной на инструктаже, население острова составляло около тысячи жителей. Здесь были две школы, три гостиницы, пять общественных уборных, и дежурило одно такси. Наибольшее количество туристов прибывало сюда осенью, в сезон цветения космеи; летом же на острове проводился музыкальный фестиваль под открытым небом. Весна считалась лучшим временем года для рыбалки, поэтому Чан и еще трое коммандос прихватили с собой удочки для пущей маскировки. Ким накинула на плечо ремень корзины для рыбы, а Хан, Ким Хак Су и Чхве Хён Ир несли длинные тубусы, в которых были спрятаны гранатометы.