Фатум (СИ)

   И больше они не произнесли ни звука. Даже вернувшись столовую, Кен продолжал обиженно молчать. Зато Дамир мало-помалу разошёлся. Выпив подряд три чарки вина, он стал веселее, чем прежде и, кажется, совсем перестал обижаться на шутки хозяйки. По крайней мере, они премило болтали, подтрунивая друг над другом и над погрузившимся в мрачную меланхолию оруженосцем.

   - Ладно, уже поздно, - сказала, через полчаса, Милена. - Схожу, подготовлю баньку. Попаритесь и в кровать.

   С этими словами она поднялась и снова вышла из комнаты, а гости опять остались наедине.

   - Чего нос повесил? - спросил у оруженосца Дамир. - Отшила тебя наша хозяюшка? - усмехнулся он.

   - Типа того, - не вдаваясь в подробности, ответил Кен.

   - Ничего, скоро она окажется в нашей власти. Когда заснет, будем иметь её по очереди, столько сколько захотим! - злобно оскалившись, прорычал Сису и рассмеялся, заставив Кена отшатнуться в омерзении.

   Насиловать спящую женщину никогда бы не пришло оруженосцу в голову, а предвкушать такое казалось просто диким!

   - Не надо кривиться, ещё спасибо скажешь! - продолжил Дамир. - Бабёнка-то ничего, хоть и сучка!

   "И вот у этого подонка я должен учиться? - мрачно подумал Кен. - Нет, я всё-таки совсем не понимаю женщин!"

***

   Спустя каких-то полчаса Кен смог сполна насладиться обещанной баней. Блаженно улыбаясь, он погрузился в горячую мыльную воду, до краёв заполнявшую огромную деревянную кадушку. Приятная истома быстро охватила его тело, он прямо-таки кожей ощущал, как недолеченная простуда медленно отступает. Давненько Кен не испытывал подобного удовольствия, пожалуй с того самого дня, как вместе с сэром Алистером покинул Бейтау. Хотя в Бейтау было всё-таки хуже, ведь тогда ему приходилось мыться после хозяина, в остывшей и не особо чистой воде.

   "Как же хорошо, что Дамир отказался купаться! - в который раз подумал Кен.

- Теперь баня только моя, можно почувствовать себя состоятельным дворянином".

   Ещё раз улыбнувшись, оруженосец набрал полные лёгкие воздуха и погрузился в бочку с головой. Когда же он вынырнул, то неожиданно почувствовал чьё-то присутствие. Едкая мыльная пена мешала открыть глаза, но он отчётливо слышал шуршание снимаемой одежды.

   "Чёрт! Кажется, Сису передумал, - разочарованно подумал Кен. - Но мыться вместе это уже чересчур! Я не желаю делить с ним ванну!"

   - Слышь, подожди своей очереди! - грубо велел он.

   - Ты, правда, против моей кампании? - спросил приятный женский голос.

   Смахнув с лица остатки мыла, оруженосец быстро открыл глаза. Так и есть - рядом с кадушкой стояла Милена. Одежды на ней уже не было, и Кен мог сполна оценить красоту её великолепного тела: высокая фигура в сочетании с узкой талией, широкие бедра, плавно переходящие в длинные стройные ноги, нежная бархатистая кожа и тяжелая, крепкая грудь с маленькими, острыми сосками. От этой умопомрачительной картины Кену стало тяжело дышать, кровь бешено застучала в его висках, а мужской орган немедленно отреагировал.

   - Ну что, мне уйти? - смеясь, спросила Милена.

   Не дожидаясь ответа, она решительно шагнула в мыльную пену, раздвинув на мгновенье ноги перед лицом и без того возбужденного оруженосца. Кен не успел опомниться, как хозяйка уселась напротив него. И хотя теперь он видел только её лицо, под водой их тела соприкоснулись, заставив сердце оруженосца забиться вдвое чаще.

   - Знаешь, а ведь и вправду трудно жить одной. Даже некого попросить потереть спинку, - томно пожаловалась хозяйка. - Не поможешь? - предложила она и протянула Кену бархатную мочалку.

   - Ага, - пробормотал оруженосец.

   Милена медленно повернулась и привстала, продемонстрировав ему мокрую белую спину. Судорожно сглотнув, Кен принялся неуверенно намыливать её.

   - Сильнее! - потребовала хозяйка. - Не бойся я не сахарная, не растаю!

   Кен подчинился и стал работать энергичней, теперь на нежной коже хозяйки мочалка оставляла заметные следы. Вид этих розовых полос до крайности возбудил оруженосца, заставив его действовать смелее. С каждым новым движением Кен опускал мочалку ниже и ниже, пока, наконец, его рука не коснулась горячей женской промежности. От этой неловкой ласки Милена томно застонала, затем стремительно повернулась и притянула оруженосца к себе. Тела их переплелись, а губы соединились в жадном поцелуе.

   Они сделали это множество раз, прежде чем полностью насытились друг другом. Когда же страсть, наконец, успокоилась, вода в кадушке почти остыла, а масляная лампа едва горела.

   - Пожалуй, я пойду, - пробормотала Милена.

   - Ага, - кивнул обессилевший оруженосец.

   Не произнеся более ни слова, хозяйка вышла из ванны и начала одеваться, а Кен, расслабившись, откинулся на край кадушки и закрыл глаза. Ему необходимо было крепко подумать и осмыслить всё произошедшее.

   "Лучшая женщина, из всех, что я встречал! - мечтательно вздыхал он. - Может мне действительно остаться с ней? В конце концов, куда ещё мне идти?"