Фатум

Северная сказочная природа полуострова поразила Потапа белыми ночами, студёными метелями, ослепительным зимним солнцем на горнолыжных трассах, леденящими морозами, затяжной пургой, мохнатыми сугробами. Север удивлял испепеляющим жарким летом, зарослями сладкой жимолости, холодными камнями сопок, прозрачными зеркальными реками, дремучей тайгой, бурыми медведями, раскидистыми рогами оленей и кипучими стаями красной рыбы, буйством красок тундрового простора, целебными источниками в долине реки Улукан, неприступными отвесными скалами у безбрежного штормового Охотского моря. Потап влюбился как мальчишка с первого взгляда в царственный Крайний Север. Мечта нырнуть в пенную волну сбылась летом, когда прогретая до пятнадцати градусов вода окатила разогретую на жгучем солнце его загорелую кожу. Высокомерное студёное море нашло доброжелательный отклик в горячем сердце стража порядка. Рождённому в ином климате индивидууму было весьма непривычно жить в условиях Севера.

Продукты в магазинах чрезвычайно отличались от однообразного провианта на Родине. Заваленные полки магазинов невиданными ранее морепродуктами первое время восхищали взор, но привычка к существующему изобилию и разнообразию погубила первозданное чувство. Гигантские клешни крабов больше чем человеческая ладонь, коралловый жемчуг красной икры, рапаны, переносящие жилистой пятой свои роскошные замки, сладкие гребешки с веерной ракушкой, скромные мидии, лупоглазые королевские креветки, серебристая сёмга, жирный палтус и душистые копчёные балыки сводили с ума вкусовые рецепторы, так выглядело райское раздолье рыбных ароматов Колымы.

Афродизиаки, круглогодичная солнечная погода и качественный отдых по ночам всколыхнули либидо Потапа, и он пустился во все тяжкие. Кризис среднего возраста сработал как заряженный револьвер. Унимая сексуальный голод Потап, бросаясь в крайности, уподобился Казанове. Изменяя Лидочке, он не страдал от мысли тяжкого греха.

Педантичная и хладнокровная жёнушка с устойчивыми представлениями о сексе, не ведая об увлечениях Потапа, не воспрепятствовала бесстыдному разгулу. Не подчинявшаяся мужу в житейских вопросах Лидочка упрочила власть и на интимные отношения. Каждый раз требовалось разрешение на доступ к телу капитанши и чем выше было звание мужа, тем сложнее было достучаться до её простых человеческих чувств. Потапу легче было подчиниться, чем спорить с властной жёнушкой. Маршалу домашних войск было недосуг разбираться во внутренних семейных конфликтах, она ни разу не удосужилась получать истинное наслаждение от близости с покорным мужем. Обладая неистощимой жизненной энергией и способностью доставлять мужчине истинное наслаждение, она сама никогда его не испытывала.

Лидочка яркость собственной натуры подчёркивала модной одеждой и тщательным подбором аксессуаров. За привлекательным образом экзотической бабочки скрывалась толстокожая меркантильная особь. Потап иногда даже подозревал жену в неискренности эмоций. Она находилась в постоянной круговерти, торопилась жить, и порой её телодвижения были глупы и опрометчивы. Ей часто недоставало упорства, чтобы завершить начатое и, не окончив одно дело, она непременно приступала к следующему. Однако в раздрае она жила вполне гармонично, не отчаивалась от множества безграничных и бестолковых дел, поскольку вдохновение и неисчерпаемая энергия позволяли справляться с парой задач одновременно. Магазины областного центра богатые разнообразным ассортиментом из-за постоянного дефицита на Родине превратили Лиду в шопоголика. Озадаченная проблемой накопительства она неосознанно покупала милую чушь, бахвалилась роскошеством перед знакомыми и коллегами, благо северных денег хватало с лихвой. По её неоспоримому убеждению супруга майора не должна выглядеть нищенкой. Суетливая жизнь Лиды, наполненная маловразумительными заботами, не давала возможности размышлять о желаниях мужа. Потапу было недосуг держать под уздцы грациозную норовистую лошадь, которая не познала стойла, и он перекинулся на менее прытких кобыл. Чужие бабы казались горячими как печки. Охолодевшему путнику было немыслимо миновать распростёртые объятия горячих вдов, разведёнок и просто одиноких женщин.

Потапа после приезда на Север словно подменили, он ощутил, что его жизнь была слишком пассивна и однообразна, он решил, что терять отпущенные богом годы в болоте фригидности благоверной кощунственно. Жажда жизни бросила его в омут с головой. Его привлекала в женщинах отзывчивость, страсть и тепло, новизна тел и форм. Он без зазрения совести заглядывался на каждую проходящую юбку, и мысленно представлял какое блаженство ждёт его в постели. Он жаждал взаимной любви и секса. Чувственный Потап желал насладить женскую плоть счастьем в ущерб собственному удовольствию. Отдавать для него значило любить. Если его дар доводил женщин до экстаза, он был счастлив вдвойне. Такая была его сущность подкаблучника.