Фаворит

– Я наслышан – немцы щедро одаривали своих пилотов, – вкрадчиво начал Каррагер. – Но мы не автоконцерн, наши расходы, к сожаленью лимитированы…

Никто не назвал бы Мартина скупердяем, но привычка торговаться прочно вошла в его жизнь уже как лет сорок, когда, вернувшись войны, он неожиданно влюбился в автоспорт – занятие не для бедных. После свистящих пуль, отравляющих газовых атак и танковых обстрелов гонки тогда даже не казались рисковым занятием. Потом, само собой, образумился. Осознал, что бесконечно испытывать судьбу не стоит и сумел вовремя остановиться.

– Не сомневаюсь, Вам, мистер Каррагер, прекрасно известны размеры моего контракта в Рамберт, – вежливо сказал Невилл. – Три четверти от той суммы меня вполне устроят.

Мартин быстро провел нехитрые расчеты в уме, в целом – не разорительно, пусть Невилл обойдется ему и дороже нынешних пилотов вместе взятых. Но, как-никак, восходящая звезда автоспорта. Каррагер порой вкладывался по чуть-чуть в рискованные предприятия, в случае провала – потери не велики, а вот навар может превзойти ожидания. Почему не попробовать?!

– А как будем делить призовые? – лукаво спросил Мартин. – Пополам для справедливости?

За высокие места организаторы гонки платят деньги. Суммы разнятся от этапа к этапу, в зависимости от щедрости устроителей соревнований. Традиционно эти выплаты гонщик и владелец конюшни делят поровну. Правда, некоторые пилоты полагают, успех – исключительно их заслуга, а не команды, и стараются урвать куш побольше. Ну-ка, из какого ты теста?

– Разумеется, – безразлично кивнул Невилл.

– Тогда по рукам?

– Только…

– Что? – обеспокоился Каррагер.

– Половину от своего выигрыша я буду отдавать механикам, – выпалил Невилл.

– С какой стати?

– Пусть ребята порадуются успеху, к тому же деньги – лишний стимул, среди них нет богачей.

– Дело твое, – проворчал Каррагер.

– И, думаю, Ваши сотрудники оценят, если также поступит и владелец команды, – наконец, Невилл за все время разговора улыбнулся.

– А ты не прост, – Каррагер впервые похвалил будущего гонщика. – Надо дождаться еще этих призовых для начала.

– А для этого я хочу, как можно раньше познакомиться с автомобилем.

– Дерзай, пока запал не угас, – махнул рукой Каррагер. – Тесты не за горами.

– Познакомьте меня с конструктором и инженерами, посмотрим, что можно сделать.

– А все-таки, Невилл…

– Да?

– Почему не итальянцы? Это ж почти гарантия титула.

– Я же объяснял, мистер Каррагер, – чуть смутился Невилл.

– Я помню: патриотизм, национальный престиж, британец на зеленой машине, – вздохнул Каррагер. – Не хочешь – не отвечай. Дело твое.

Спустя неделю

Подъезжая к механикам, Невилл не отказал себе в маленькой шалости и затормозил максимально поздно, от чего парни шустро бросились в рассыпную, словно нашкодившие школьники при появлении строго директора. Невилл шустро выбрался из кокпита и похлопал своего железного коня по темно-зеленому крупу.

– Буянишь? – недовольно бросил старший механик Роджер.

– О Вас забочусь, холодно на одном месте стоять, – весело крикнул Невилл.

– А кто не расторопен? – не унимался Роджер.

– Все под контролем, – усмехнулся Невилл, стягивая гоночные очки.

– Хватит нудить, – отодвинул механика второй пилот команды француз Жорж.

Он, как и Невилл за годы выступлений успел поменять разные цвета: сначала патриотично выбрал синий французский, но у тех дела шли откровенно не важно, потом красный итальянский, но с деспотичным Марио Монетти редко кто уживался надолго, а сейчас, преодолев исконную неприязнь, переметнулся к соседям по Ла-Маншу.

– Твое мнение? – с нетерпением спросил Жорж.

– Да, Невилл, что скажешь? – подошел третий гонщик команды – англичанин Лесли Тернер. Он пришел в гонки лишь в двадцать пять лет, но хорошо зарекомендовал себя и подавал неплохие надежды, правда, не всегда ладил с удачей. Они с Жоржем составляли комичную пару: высокий француз с тонким породистым лицом, и маленький щуплый британец с простецкой физиономией.

– Автомобиль тяжел в управлении, в повороте интенсивно приходится работать рулем, – посетовал Невилл. – Рычаг переключения передач очень тугой, теряешь время. На прямых стрелка тахометра слишком рано упирается в ограничитель оборотов.

– Ничего нового, – проворчал Жорж.

– Все вместе и ведет к проигрышу долей секунды на каждой прямой и в каждом повороте, – подытожил Невилл. – В минувшем сезоне Вы были обречены.

Филипп – главный конструктор Карнолл, обладатель солидной стопки инженерных дипломов и культурной физиономии, недовольно фыркнул:

– Прошу заметить, мы копировали лучшие решение итальянских команд.

– Вы видели только внешнюю сторону, а все самое интересное скрыто под капотом, – парировал Невилл.

– Я неоднократно заявлял, увеличивайте финансирование моторостроительного отделения. Надеюсь, с Вашим назначением Вы сможете объяснить важность этого направления мистеру Каррагеру, – отчеканил Филипп.

– Считай, весь завод на один мотор и пахал, да толку, – вздохнул Роджер.