Фавориты Фортуны

Две тысячи восемьсот комплектов снаряжения пополнили запасы мятежников. Спартак велел своим гладиаторам переодеться в одежду легионеров, а обоз Глабра присоединил к своему. Добровольцы теперь потекли к нему потоком, и большинство из них были опытные солдаты. Когда их количество выросло до пяти тысяч, Спартак решил, что котловина Везувия уже не может служить им убежищем, и вывел оттуда свой легион.

Он точно знал, куда направляется.

Таким образом, получилось, что, когда преторы Публий Вариний и Луций Коссиний вывели два легиона рекрутов из лагеря в Капуе и направились по дороге в Нолу, они увидели хорошо построенное римское укрепление недалеко от опустошенной Виллы Батиата. Вариний, старший командир, обладал немалым военным опытом. Таким же был и Коссиний, его помощник. Одного взгляда на эти два легиона им хватило. Они пришли в ужас. Их рекруты совсем зеленые, и их основное обучение начнется только сейчас! В дополнение к трудностям преторов погода стояла холодная, мокрая и ветреная. К тому же какая-то инфекция распространилась среди солдат. Когда Вариний увидел искусную фортификацию у дороги на Нолу, он сразу понял, что она принадлежит мятежникам и что его люди не смогут атаковать ее. Вместо того чтобы штурмовать стены, он встал лагерем рядом.

Тогда еще никто не ведал ни имени вождя восставших, ни того, кем были мятежники. О них не знали ничего, кроме одного: они разгромили школу гладиаторов Гнея Корнелия Лентула Батиата (который в регистрационных книгах школы числился пропретором), ушли на гору Везувий, и к ним присоединились несколько тысяч недовольных самнитов, луканов и рабов. От опозорившегося Глабра пришло известие, что мятежники теперь завладели снаряжением его людей и что ими командует опытный военный, под чьим умелым руководством восставшие запросто уничтожили пять римских когорт.

Однако тщательная разведка показала, что в лагере находились только пять тысяч мятежников и что часть их составляли женщины. Ободренный, Вариний развернул свои два легиона для боя на следующее утро. Он был уверен, что даже с больными, необученными солдатами одолеет восставших, потому что у него больше людей. А сильный дождь все не прекращался.

Когда сражение закончилось, Вариний не знал, винить ли в поражении тот ужас, который испытали его солдаты при виде мятежников, или болезнь, которая заставила многих легионеров сложить оружие и отказаться идти в бой. Хуже всего было то, что Коссиния убили, когда он пытался сплотить потенциальных дезертиров, и что в руки мятежников попало очень много оружия. Смысла преследовать восставших не было, и они ушли под дождем в направлении к своему лагерю. Вариний повернул забрызганную грязью и деморализованную колонну и отошел в Капую, где честно обо всем написал сенату, не щадя ни себя, ни сенат. «В Италии нет хорошо обученного войска, – писал он. – Хорошо обучены только мятежники».

Теперь он знал, какое имя может сообщить в отчете: Спартак, гладиатор-фракиец.

В течение шести рыночных интервалов Вариний обучал своих несчастных солдат, бóльшая часть которых выжила в том сражении, но, казалось, перемрет от респираторного заболевания, продолжавшего свирепствовать в их рядах. Командующий привлек несколько ветеранов-центурионов Суллы, чтобы они помогли обучать солдат, но не сумел убедить их записаться на службу. Сенат посчитал благоразумным начать вербовку еще четырех легионов и уверил Вариния, что все его начинания будут поддержаны. Четвертый претор из восьмерки этого года, Публий Валерий, был назначен старшим легатом Вариния. Один сбежал, один убит, один побежден… Да, четвертому претору не повезло.

В конце ноября Вариний посчитал, что его люди готовы начать операцию, и повел их из Капуи атаковать лагерь Спартака. Но в лагере никого не оказалось: Спартак тайком ушел. Это еще раз подтверждало, что этот «фракиец» – военный человек, обученный по римским правилам. Болезнь все еще преследовала бедного Вариния. Когда он вел свои два ослабленных хворями легиона на юг, он вынужден был беспомощно наблюдать, как целые когорты останавливаются для отдыха. Центурионы обещали догнать командующего, когда люди почувствуют себя лучше. Около Пиценции, как раз перед бродом через реку Силар, он наконец догнал мятежников. Но с ужасом увидел, что легион Спартака разросся до размеров целой армии. Их было пять тысяч меньше двух месяцев назад – и стало двадцать пять тысяч! Не осмеливаясь атаковать, Вариний был вынужден смотреть на эту грозную силу с противоположного берега Силара и уйти по Попиллиевой дороге в Луканию.

Когда отставшие когорты догнали основные части армии Вариния, а больные начали поправляться, Вариний и Валерий стали совещаться. Преследовать мятежников до Лукании или возвращаться в Капую и провести зиму там, тренируя более многочисленную армию?

– Может быть, лучше дать бой сейчас, даже если их значительно больше? – сказал Валерий. – Или поступить умнее? За зиму мы сможем набрать достаточно людей и тогда весной сразимся с ними.