Федералист

Разбирая прерогативы президента США, объясненные Гамильтоном в этой статье, Э. Пессен в упоминавшемся (см. комментарий к статье 64) докладе в 1991 г. заметил: “В статье 69 “Федералиста” Гамильтон заверял народ, что, хотя президент в качестве главнокомандующего руководит вооруженными силами во время войны, в отличие от британского короля, он не может объявлять войну или вести нацию на войну. На конвенте в Филадельфии оратор за оратором утверждали – война столь пагубное дело, что нельзя вверять одному лицу власть вести страну на войну. За исключением случаев вторжения в США иностранных войск, только народные представители, конгресс могут ввести США в войну или объявлять ее. Что могло быть более ясным? И тем не менее американская история неоднократно свидетельствовала и свидетельствует – политические лидеры США безнаказанно нарушали конституционные положения об объявлении войны, суды в этих случаях не вмешивались, средства массовой информации давали свое одобрение, народ не просто смирялся с этим, а проявлял энтузиазм по поводу неконституционных войн”. Приведя внушительный список таких войн – от вооруженной схватки с Францией в 1798 г. до “Бури в пустыне” в [c.581] 1991 г., – Э. Пессен заканчивает: “Представляется очевидным, что конгрессмены руководствуются оппортунистическими политическими соображениями. Их куда меньше заботит верность конституции или обеспечение справедливого поведения США в отношениях с другими странами – к чему звал Джордж Вашингтон в своем великом прощальном обращении к стране в сентябре 1796 г., – чем стремление делать, по их мнению, необходимое для сохранения своих должностей”. Наследие “федералиста” в этом отношении не меркнет ныне и, вероятно, не померкнет в обозримом будущем. [c.582]

К тексту

Пишущий под псевдонимом Тамани в газете штата Пенсильвания утверждал... – Имеется в виду письмо, подписанное этим псевдонимом, появившееся в газете “Вирджиния индепендент кроникл” 20 декабря 1787 г. и перепечатанное 9 января 1788 г. в филадельфийской “Индепендент газетт”. “Пост президента, – утверждал Тамони, – оценивается легкомысленно, говорят, это-де механизм для создания пустой видимости в государстве. Позвольте мне относиться к главнокомандующему флотами и армиями Америки с почтительным благоговением, вдохновляемым его необъятными прерогативами. Хотя он не король, освященный магическим титулом, но имеет больше власти, чем разрешено в Великобритании ее наследственным монархам, которые могут обеспечивать армию только одногодичными ассигнованиями и командовать ею на основе принимаемого ежегодно закона о мятежах. Американский президент может располагать средствами в течение двух лет, а его командование постоянной армией не стеснено ни законом, ни какими-либо ограничениями”. [c.582]

К тексту

Федералист № 70 [69]

Александр Гамильтон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 458–466.

Комментарии (О. Л. Степанова): Там же. С. 582–583.

Марта 15, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк

Существует суждение, и не без сторонников, что дееспособный президент несовместим с духом республиканского правления. Просвещенные доброжелатели этой формы правления должны по крайней мере надеяться на то, что суждение это лишено основания, ибо они никак не могут признать его справедливость, не осудив одновременно свои собственные принципы. Дееспособность президента – главная черта, которая характеризует хорошее правительство. Это жизненно важно для защиты сообщества от посягательств иностранных держав. И не менее важно для должного функционирования законов, для защиты собственности от незаконных и своевольных объединений, которые иногда мешают отправлению правосудия, для обеспечения безопасности свободы против интриг и войны амбиций, фракций и анархии. Каждый хоть немного знакомый с историей Рима знает*, как часто республике приходилось искать спасения в абсолютной власти одного носившего могущественный титул диктатора, обеспечивавшего защиту как против интриг амбициозных индивидуумов, стремившихся к установлению тирании, и целых мятежных классов сообщества, поведение которых грозило вообще уничтожить любое правительство, так и против внешних врагов, вынашивающих планы завоевания и разрушения Рима.

Нет необходимости, однако, умножать аргументы или примеры по этому вопросу. Слабый президент означает слабое функционирование правительства. Слабое функционирование означает всего-навсего плохое функционирование. А неважно претворяемое в жизнь правление, что бы это ни значило теоретически, практически означает плохое правление. [c.458]