Федералист

Предложения в пользу исключения скорее высветили, чем устранили, трудность проблемы. Меньшинство в штате Пенсильвания предложило для этой цели такую формулировку – “суд присяжных будет как прежде”3. Это, настаиваю я, будет абсолютно бессмысленно и излишне. Соединенные Штаты в их объединенном или коллективном качестве являются объектом, к которому по необходимости должны относиться все общие положения конституции. По состоянию на сегодняшний день очевидно, что, хотя суд присяжных с различными ограничениями известен в каждом штате, тем не менее [c.543] в Соединенных Штатах как таковых ныне он совершенно неизвестен, ибо теперешнее федеральное правительство вообще не обладает судебной властью, и нет должных предшественников или прежнего института, к которым мог бы относиться термин

прежде. Следовательно, он будет лишен точного смысла и недейственен ввиду своей неопределенности.

Поскольку, с одной стороны, формулировка положения не отвечает намерению предложивших ее, то, с другой, если я правильно понимаю это намерение, оно неблагоразумно. Я считаю, что дела в федеральных судах должны рассматриваться жюри, если в судах штата, где происходит заседание суда, эта форма судопроизводства принята по аналогичным делам, т. е. дела суда адмиралтейства в штате Коннектикут будут рассматриваться жюри присяжных, а в штате Нью-Йорк – без него. Случайностей при использовании несходных методов проведения процессов по аналогичным делам при одном правительстве самих по себе достаточно, чтобы восстановить против этих методов любых рассудительных людей. Будет ли данное дело рассмотрено с жюри присяжных или без него, в громадном числе случаев зависит от случайного соположения суда и сторон.

Но не в этом, по моему мнению, таится самое большое возражение. Мое глубокое и осознанное убеждение – суд присяжных во многих случаях нежелателен. Особенно по делам, касающимся обеспечения общественного мира с иностранными державами, т.е. в большинстве случаев, когда затрагивается исключительно международное право. Среди дел этого характера – призовые. Жюри присяжных нельзя считать компетентными для проведения расследований, требующих основательного знания законов и обычаев наций, и иногда они окажутся под влиянием представлений, которые не дадут им возможности уделить должное внимание политическим соображениям, призванным стать руководством в их изысканиях. К тому же сохраняется постоянная опасность нарушения их решениями прав других наций, что чревато репрессиями и войной. Хотя жюри присяжных должны устанавливать фактические обстоятельства, в большинстве случаев юридические последствия [c.544] настолько перепутались с фактическими обстоятельствами, что их нет смысла разделять.

Эти рассуждения применительно к призовым делам станут еще весомее, если принять во внимание, что методы ведения их были сочтены достойными особого регулирования в различных договорах между разными державами Европы. В соответствии с этими договорами в Великобритании их в конечном счете решает сам король в Тайном совете, где вновь рассматриваются как фактические обстоятельства, так и применение закона. Уже одно это показывает бестактность включения в конституцию фундаментального положения, могущего превратить соответствующую систему в штатах в образец для национального правительства, и опасность зависимости правительства от конституционных положений, которые отнюдь не бесспорны.

Равным образом я глубоко убежден, что отделение судов справедливости от юрисдикции судов, руководствующихся законом, даст большие преимущества; дела же, подсудные первым, неправильно передают жюри. Главнейшее и первостепеннейшее использование суда справедливости – приносить облегчение в чрезвычайных случаях, которые являются исключением4 из общих правил. Объединение юрисдикции в таких делах с обычной юрисдикцией клонится к подрыву общих правил и передаче каждого возникающего дела на особое решение. А отделение одного от другого имеет противоположное значение, превращая одного в часового над другим, и, следовательно, удерживает каждого в разумных рамках. Помимо всего этого, обстоятельства, провоцирующие дела для судов справедливости, во многих случаях так тонки и запутанны, что несовместимы с духом судов присяжных. Они зачастую требуют длительного, глубокого и критического расследования, которое не подходит людям, оторванным от своей работы и вынужденным выносить решения до получения разрешения вернуться к ней. Простота и быстрота, отличающие этот способ судопроизводства, требуют сведения дела, [c.545] по которому выносится решение, к одному и очевидному пункту, в то время как судебное расследование в судах совести часто заключает в себе множество тонких и самостоятельных частностей.