Федеральный сектор

– Ну, так что Ибрагимов следующий? – спросил Петя и посмотрел на мужчину и девушку.

– Ибрагимов – человек серьезный, – задумчиво ответил майор Егоров, смотря перед собой. – Просто так к нему не подобраться. Даже если мы установим за ним слежку, он ее может обнаружить. К тому же он не в нашем районе раньше промышлял.

– И не в нашем округе, – уточнил молодой человек. – Я имею в виду его уголовное дело.

– Вот-вот. Возьмем пока его в разработку, – подумав, проговорил майор Егоров. – Выясните, чем он сейчас занимается и где обычно проводит время.

– Хорошо, – ответил Петя.

– Меня сейчас интересуют два вопроса: если Громов действительно причастен к убийству Беса и Аслана, а некоторые доказательства указывают на это, то зачем он их убил? И действует ли Громов в одиночку?

В кабинете наступила тишина, и майор Егоров опять погрузился в свои раздумья. Но не прошло и минуты, как он поднял голову, хлопнул себя по коленкам и проговорил:

– Так, ладно. На сегодня хватит. Давайте чай попьем и по домам. Надо освежить голову.

Ребята направились к столу, за которым обычно вместе пили чай и расселились по своим местам.

Наступил вечер. Александр сидел на скамейке на бульваре и мелкими глотками пил пиво. Он держал бутылку обеими руками и глядел себе под ноги. Мужчина был погружен в воспоминания о своей дочери. Мужчина как-то несколько раз прогуливался здесь с ней в солнечный день, и эти счастливые моменты твердо запечатлелись в его памяти. Александр поднял голову и посмотрел перед собой и смех дочери раздался в его голове. Девочка бежала впереди и мужчина ее догонял. Катя звонко смеялась и убегала от отца.

– Катя! – вдруг рядом с Александром раздался мужской голос и вывел его из воспоминаний.

Александр посмотрел в сторону и увидел маленькую девочку примерно такого же возраста, что и его дочь. Она услышала своего отца и побежала к нему. Тот взял ее на руки, и они прошли мимо мужчины. Она напомнила Александру его Катю, и майор посмотрел им вслед. Девочка обняла отца и посмотрела на незнакомого мужчину. Губы Александра тронула легкая улыбка от ее красивого личика, но когда они ушли, ему стало грустно. Мужчина посмотрел себе под ноги и впустил одну руку в волосы и сжал в кулак. Боль разрывала его изнутри, а к горлу подкатил твердый комок. Глаза его заблестели от слез. Незажившая рана от потери любимой дочери ныла и кровоточила. Всю свою боль Александр держал всегда в себе, поставив прочную дамбу в виде мести своим врагам за гибель Катерины. Он постоянно ставил перед собой преграды, не давая ей вырваться на волю. Но вот и прочная его дамба не выдержала и мужчина заплакал. Горькие слезы, наполненные болью и страданиями, текли из его глаз и, стекая по щетинистому лицу, падали на землю. Александр выронил бутылку и взялся за голову обеими руками.

А ночью он напился. Едва волоча своими ногами, мужчина приплелся к себе домой. Алкоголь успокоил его и Александр чувствовал умиротворение. Его не волновало, что за ним мог кто-то следить или наблюдать из людей Хозяина или еще кого. Его не беспокоило, что может повториться новое покушение или то, что его разыскивает следователь Егоров. Он был расслаблен, а постоянная бдительность и сосредоточенность отошли в сторону.

Александр пока поднимался на свой этаж, прикасаясь к стене одной рукой, два раза успел упасть, распластавшись на лестничном пролете. Бутылку водки, которую он держал в руке, мужчина не разбил, но большую часть содержимого разлил. Алкоголь так сильно ударил ему в голову, что он едва мог стоять на ногах. Преодолевая каждую лестницу как какую-то большую преграду, майор все-таки добрался, наконец, до своей квартиры и еще некоторое время шарил по карманам в полной темноте в поисках ключей. Наконец, нашел и потом еще какое-то время в полной темноте пытался вставить ключ в замочную скважину. Наконец, и это произошло. Ключ попал в разъем, провернулся и раздался щелчок и дверь открылась. Мужчина буквально ввалился в квартиру и закрыл за собой дверь. Александр около минуты на ощупь искал на стене выключатель, и свет загорелся в прихожей. Он посмотрел пьяными глазами на свои грязные ботинки, фыркнул носом и, не выпуская из руки бутылку водки, принялся разуваться.

Александр прислонился плечом к дверному косяку, поднял правую ногу и развязал шнурок; потом поставил ногу на металлическую этажерку для обуви и снял ботинок. Мужчина остановился, будто переводил дух после какого-то физического напряжения сил и приступил ко второй ноге. Но едва он начал, как вдруг в спальне, где находилось пианино, сыграла одна клавиша, словно кто-то специально нажал. Александр остановился и замер, после чего повернул голову назад в сторону спальни. Дверь была закрыта. Стояла недолгая тишина, после чего звук повторился.