Фельдмаршал Манштейн. Военные кампании и суд над ним. 1939—1945

11-й армии пришлось, в преимущественно ветреную погоду, совершить 14-дневный марш от Севастополя. Если бы русские поспешили выдвинуться вдоль железной дороги Феодосия – Джанкой (а тут некому было их остановить), они могли бы перерезать единственный железнодорожный путь снабжения 11-й армии; или если бы они высадились у Геническа, то отрезали бы доставку боеприпасов, которые быстро закончились бы при штурме Севастополя. Но они замешкались, и Манштейн выиграл время.

Штурм Севастополя был сорван. Оставив 4 немецкие и румынские дивизии блокировать крепость, из которой русские намеревались совершить прорыв, к 15 января Манштейн сосредоточил силы для контрудара по Феодосии, где русские совершили грубый стратегический просчет, оставшись на месте. 3 немецкие дивизии и 1 румынская противостояли здесь 8 русским.[34]

После пяти дней боев Феодосия была возвращена (18 января). Русские потеряли 6700 человек убитыми и 10 тысяч пленными. Тем временем полковник Вальтер Мюллер (1914–2003, командир егерского соединения) снова захватил Евпаторию. У Манштейна не хватало сил для атаки на Керченский полуостров, но ему удалось блокировать его в самом узком месте – Парпачском (Ак-Монайском) перешейке. После захвата Феодосии он распорядился провести расследование, касающееся убийства немецких раненых. Следствие установило, что добивали раненых солдаты Красной армии под руководством своих комиссаров. Фон Манштейн не стал наказывать местных жителей за их нелояльное поведение во время присутствия русских войск – как и военнопленных солдат Красной армии. Благодаря его мягкосердечию немцы больше не испытывали неприятностей в Феодосии.[35]

Русские не оставляли надежд вернуть Крым, поскольку, даже после поражения у Феодосии, у них сохранилось преимущество как в людях, так и в ресурсах. На Керченском полуострове у них вскоре было 14 дивизий, 4 отдельные бригады и 5 танковых батальонов. В Севастополе – приблизительно 10 дивизий. У немцев было в общей сложности 10 дивизий и ни одной танковой. 27 февраля русские предприняли широкомасштабную атаку с Керченского полуострова на Парпачском перешейке. Для этого они задействовали 7 дивизий, столько же оставив в резерве. Атаку скоординировали с атакой на немецкие позиции из Севастополя. И если под Севастополем немецкие линии устояли, то на Парпачском перешейке 18-я румынская пехотная дивизия на северном фланге была опрокинута, и Манштейну пришлось задействовать свой последний резерв с целью заткнуть образовавшуюся брешь. Тяжелые бои на обоих фронтах продолжались с 27 февраля до 3 марта, когда наступило временное затишье, вызванное тем, что обе стороны выдохлись. 1 марта русские, при поддержке двух танковых дивизий, снова атаковали Парпачский перешеек. Битва была ужасной. Некоторым немецким полкам приходилось отражать до 20 атак в день. К 18 марта немецкие войска оказались на грани разгрома. Из 42-го армейского корпуса на северном фланге доложили, что не в состоянии отразить следующую атаку. Фон Манштейн немедленно перенес свой штаб на позиции, удерживаемые этим корпусом, и своим присутствием вселил отвагу в сердца солдат. Отступление для них было невозможно. Если бы они побежали, превосходящие русские силы взяли бы их в окружение на узком перешейке. Фон Манштейн часто говорил мне, что это сражение в Крыму заставило его, как командира, испытывать самое сильное напряжение, какое он когда-либо испытывал в жизни. Все его коммуникации оказались незащищенными. Зима стояла суровая. Любые передвижения давались с трудом. Любая брешь в позициях могла быть использована противником для уничтожения всей армии.

Ситуация на Керченском фронте выправилась к 20 марта, с прибытием 22-й танковой дивизии (180 танков). Это было первое немецкое танковое соединение, появившиеся в Крыму, но дивизия оказалась только что сформированной и не имела боевого опыта. Фон Манштейн немедленно бросил ее в бой на северном фланге. Танкистам удалось удержать оборону, но, как вспоминал Манштейн, из-за отсутствия опыта на тот момент они не смогли произвести эффективную контратаку. После кратковременной передышки 26 марта русские снова начали третье серьезное наступление. Его удалось отбить, но ненадолго. Наконец, 9 апреля русские, снова получив подкрепления, атаковали 8 дивизиями и 160 танками, и снова эта последняя атака была отражена.