Фельдмаршал Репнин

— Тогда получи бумаги, и с Богом!..

Между тем от народа в палатке становилось всё теснее и теснее, Румянцев никому не отказывал в гостеприимстве. Не мог отказать — то были люди, с которыми он делил тяготы трудной войны, радовался победам, скорбел по тяжёлым утратам. Тяжёлый путь прошли они вместе, но общие усилия не пропали даром. Они добились победы, добились того, чего требовала от них Отчизна.

— Может, по сему случаю выпить немного? — раздался чей-то голос.

Румянцев возразил:

— Подождём подписи верховного визиря. Праздник устроим после обмена ратификациями.

3

Турецкая делегация вернулась в Кучук-Кайнарджи, как и было обусловлено, через пять дней. Румянцев вместе со своими соратниками принял её в той же палатке, где ещё недавно проходили мирные переговоры. Обстановка располагала к праздничному настроению. Не смолкая гремел военный оркестр. На парадных мундирах генералов и офицеров поблескивали на солнце полученные за боевые заслуги ордена. Собравшиеся снова и снова поздравляли друг друга с одержанной победой и наступлением долгожданного мира.

Но вот главная палатка наполнилась людьми, представлявшими русскую и турецкую стороны, и грянул пушечный залп-салют. Оркестр смолк. Наступила торжественная минута обмена подписанными трактатами. Ресми Ахмет-эфенди вручил Румянцеву текст договора, скреплённый подписью и печатью верховного визиря. Румянцев передал ему трактат за собственной подписью. Как только это было сделано, прогремел новый пушечный залп. Потом наступило время вручения подарков.

Первой приступила к сей церемонии турецкая сторона. Развернув перед собой бумагу, Ахмет-эфенди стал громко и с подчёркнутой торжественностью читать то, что в ней было написано. В переводе на русский язык его слова означали следующее:

— Как благословенный мир между высочайшей империей и Российской державой, будучи милостью Божьей по согласию заключён и приведён в совершенство, то вследствие крепких уз подтверждённого нами дружества посылаются из нашей дружеской страны великолепнейшему фельдмаршалу и его генералам, также другим, и переводчикам, бывшим назначенным со стороны Российской к сему спасительному делу, роспись подарков, назначенным для пречестнейшего генерал-фельдмаршала: одна табакерка с драгоценными камнями и миниатюрой, другая же таковая, украшенная бриллиантами и яхонтами; один пояс, украшенный алмазами и смарагдами; одни часы золотые, осыпанные алмазами; один убранный конь; другой такой же убранный…

Перечень подарков эфенди читал с четверть часа. Щедрость визиря оказалась впечатляющей. Одному только Румянцеву он прислал 15 подарков. Богатые дары получили Репнин и его помощники, принимавшие участие в переговорах о мире.

Что до русской стороны, то она не смогла блеснуть столь большим богатством, но в долгу не осталась. Турецкой делегации были преподнесены для верховного визиря золотой кинжал с бриллиантами на рукоятке, золотые часы, золотая табакерка, украшенная бриллиантами, лисьи, горностаевые и собольи меха. Все эти вещи были присланы из Петербурга ещё в прошлом году на Бухарестский конгресс, но понадобились только сейчас.

Турки уехали довольные. Прощаясь с русскими, выражали желание, чтобы между двумя соседними державами никогда не было больше войн.

После завершения всех церемоний и проводов гостей Румянцев приказал Репнину собираться в дорогу: ему надлежало доставить трактат, уже подписанный визирем, самой императрице. Такой чести обычно удостаивались только те, кто заслуживал наиболее высоких наград.

— Спасибо за поручение, — поблагодарил Репнин. — Я выеду сегодня же.

Правда, пришлось всё же задержаться. Дело в том, что по случаю обмена ратификациями визирь подарил князю прекрасного арабского скакуна, и потребовалось время, чтобы найти для содержания этого коня хорошее место. А когда наконец все дела были сделаны и необходимые распоряжения отданы, прибежал штаб-офицер сказать, что фельдмаршалу вдруг стало плохо.

Обеспокоенный, Репнин тотчас направился в палатку главнокомандующего. Румянцев лежал на походной койке, накрытый одеялом. Возле него суетился армейский доктор.

— Что с фельдмаршалом?..

Доктор сделал знак, чтобы говорили тише.

— Лихорадка, — шёпотом объяснил Репнину оказавшийся рядом дежурный генерал.

Услышав голос Репнина, Румянцев позвал его к себе.

— Ещё не уехал?

— Сейчас еду, ваше сиятельство.

— Имей в виду, ты должен сам поехать в Константинополь для обмена императорскими ратификациями.

— Слушаюсь, ваше сиятельство!

Репнин сделал прощальный поклон и тихо вышел из палатки.

4

По прибытии в Петербург Репнин в первую очередь направился к графу Панину. После удаления от двора Григория Орлова граф сделался при Екатерине Второй главным лицом в управлении государственными делами.

— Сегодня уже поздно, попасть на приём к государыне не успеем, — сказал Панин, просмотрев текст договора. — Придётся пойти завтра.

— Для меня это даже лучше, — оживился Репнин. — Успею привести себя в порядок, отдохнуть с дороги.