Femme fatale выходит замуж

Потом вернулся и встал перед ее дверью. Нет, он не будет лезть к ней с объятиями и поцелуями, он тихо и скромно скажет, что любит ее. В этот раз должно подействовать.

Но сердце ныло, душу терзали всякие сомнения… Нет, пора!

Он решительно надавил на звонок.

– Марат! – Жанна распахнула дверь и точно завороженная уставилась на цветы в его руках.

– Вот решил тебя навестить, – пробормотал Марат. – Твои любимые цветочки принес…

«Почему «цветочки», почему «цветочки»!.. Надо было сказать «цветы»!» – с запоздалым раскаянием подумал он. Это было такое дело, что на любом слове можно подорваться словно на мине.

Но Жанна, кажется, пропустила мимо ушей эти «цветочки». Она смотрела и смотрела на розы в его руках, и у нее было такое лицо… Ну, как будто она испугалась, что ли?

– Ты занята?

– Что? – спросила она. – Ах, да… Проходи, Марат. Я как раз хотела с тобой поговорить.

На ней было легкое домашнее платьице василькового цвета, которое так шло к ее золотым волосам, и плоские сандалики с узкой перепонкой над пальцами. Когда она ходила, то эти сандалики смешно и звонко шлепали у нее по пяткам. Марат шел за Жанной по коридору и точно загипнотизированный смотрел на эти розовые аккуратные пятки. На одной из щиколоток был очень тоненький золотой браслетик, почти незаметный. Когда Марат разглядел и этот браслет, то его словно в жар бросило. Запульсировало в висках – «только моя, только моя, только моя!..».

Они прошли в большую комнату, и…

На журнальном столике стоял точно такой же букет чайных роз, слегка увядших – головки цветов клонились вниз, словно в истоме.

Марат сначала не понял, что же его так ошеломило, потом он взглянул на свой букет. Потом на чужой…

– Что это? – спросил он, почти не слыша своего голоса.

Поскольку он стоял истуканом и таращился на поникшие цветы, то Жанна обо всем догадалась сама.

– Марат…

– Нет, ты мне скажи – что это? – повторил он. Все то, что он так долго создавал, рушилось на глазах. Это называлось – опять двадцать пять.

– Это тоже цветочки , – тихо ответила она.

– Тоже! – прошептал он с горечью. Надо было сдержаться, надо было не показывать своих чувств, но он не мог.

– Ты ревнуешь – да?.. – не спросила, а скорее констатировала Жанна. – Марат, зачем ты меня ревнуешь?

– Но ведь цветы тебе подарил мужчина – ведь так?!

– Я не собираюсь с тобой это обсуждать.

– Ты должна! Ты должна мне обо всем рассказать!

– Уходи, – мрачно произнесла Жанна.

«Наверное, надо уничтожить всех лиц мужского пола в этом городе, – подумал он с едкой иронией. – Только тогда она обратит на меня внимание!»

– Марат, мы уже говорили с тобой на эту тему, – продолжила она после паузы. – Ты даже прощения у меня попросил – помнишь?

– Ты хочешь запретить мне любить тебя? – с вызовом произнес он.

– Да. То есть нет… Марат, но я никогда тебе ничего не обещала! – выкрикнула Жанна. – Мы всегда были друзьями, добрыми соседями, и… я не понимаю, почему ты так изменился!

– Я не менялся. Я всегда любил тебя – и ты это знаешь… – Он принялся ломать цветы, которые были у него в руках. Шипы больно кололи ему пальцы – и вместе с болью Марат вдруг почувствовал ненависть. Эта Жанна… может быть, она – как все? Шлюха, которая не может прожить без самца? Но тогда почему – не он? Почему бы ей не выбрать его? – Почему?!! – завопил он.

– Что – «почему»?.. Марат, но я не виновата. И ты тоже не виноват… – быстро произнесла Жанна, с отчаянием глядя на сломанные розы, разбросанные по полу.

Нет, все-таки она была хороша. Так хороша, что не хватало сил думать о ней плохо.

– Что же делать? – устало, разом потеряв весь запал, произнес он.

– Я не знаю. В самом деле, я не могу запретить любить меня. Я как раз хотела поговорить с тобой на эту тему… – вздрогнув, вспомнила Жанна. – Давай больше не будем встречаться, раз это для тебя настолько мучительно. Давай… давай я уеду, а?

– Куда?

– Это не должно тебя волновать, – сделала она такой жест рукой, словно отсекала что-то.

– Погоди… Значит, у тебя действительно кто-то есть? – Марат опустился на диван и с убитым видом уставился на свои ботинки. Жанна села рядом с ним, положила руку на его плечо, но потом тут же отдернула.

«Кто это? Я же всех разогнал… Кто это может быть?!» – с отчаянием думал Марат.

– Да, – тихо ответила Жанна.

– Давно?

– Не очень, – пожала она плечами.

– У вас все серьезно?

– Да. По крайней мере для меня.

– Ты его любишь?

– Не знаю пока. Но он мне очень дорог. Видишь, я честна с тобой…

Кисти рук саднило невыносимо, капельки крови висели на кончиках пальцев, готовые вот-вот сорваться вниз и упасть на лаковый паркет. Ну кто бы мог подумать, что эти цветочки могут быть такими зловредными?..

– У меня есть хоть один шанс? – Марат посмотрел Жанне прямо в лицо. Он еще надеялся…

В глубине ее светло-карих глаз – медовых, золотых, коньячных – ничего не дрогнуло.

– Нет, – бесстрастно ответила она.

Он закрыл лицо руками и застонал.

– Марат, прошу тебя… у тебя кровь! Марат…

– Как его зовут? – глухо спросил он, дернув плечом.

– Зачем тебе?

– Нет, скажи… я тебя прошу. Очень прошу… – Он отнял ладони от лица. Наверное, тот еще у него сейчас был видок!