Феникс Его Высочества

– В тот день, когда мы впервые катались на лошадях, Император отправился допрашивать подозреваемых, помнишь? – спросила я у Дэва и едва заметно покраснела, вспомнив о нашей первой ночи. – Зачем ему это делать, если он сам является главой преступной группировки?

Дэв протянул руки и сжал мои ладони в своих. Он страшился остаться один на один с обрушившимся на него горем.

– Император поехал не привлекать виновных к ответственности, а заметать следы. А заодно и искать «корм» для своей адской машины. И та коробка, что ты видела в руках Рафа, предназначалась моему отцу. Ее доставили во дворец из личной экспериментальной лаборатории Императора. Начальник гвардии не доверял никому, поэтому взялся передать посылку лично. Я присутствовал в тронном зале в тот момент, когда Раф преподнес посылку. Император пришел в ярость от того, что коробка оказалась вскрытой. Он чуть было не уволил Рафа с должности, сетуя на его чрезмерное любопытство. Я вмешался тогда и охладил пыл отца. Жаль, что не догадался заглянуть в коробку…

Дэв замолчал. Я перехватила его руки за запястья и поднесла к лицу. Обогрела холодные, как у мертвеца, ладони своим дыханием.

– Неужели Император причастен к твоей подмене? – эти слова дались мне с трудом. – И это он отдал распоряжение поместить тебя на корабль, к другим эмпатам?

Дэв мотнул головой и потупил взгляд.

– Не думаю. Здесь Император просчитался. Но он вряд ли обнаружит подмену – я для него все равно, что незнакомец. А на досадные недоразумения и мелочи, такие как привычки, он попросту не обратит внимания.

Я вспомнила Ишара Второго, его разговоры с сыном, и мысленно согласилась. Император и цесаревич не были близки. Но это, наверное, и к лучшему. Если бы Дэв любил отца сильнее, то не пережил потрясения. Страшно представить, каково это – знать, что твой близкий человек – чудовище.

– Но зачем Императору понадобились Погонщики? – спросила я и расслышала в своем голосе истерические нотки. – Неужели среди нас он тоже искал эмпатов?

Дэв ответил быстрее, чем я ожидала:

– Не только. Незадолго до нападения на Гранит, отец посещал Погонщиков. Полагаю, твой клан и Император не сошлись во мнениях.

– Поясни, – попросила я.

– Император хотел использовать фениксов в военных целях, как оружие, – пробормотал Дэв. – Не думаю, что Погонщики пошли бы на это. Скорее всего, они отказались сотрудничать.

– И тогда Император решил получить фениксов силой, – развила я мысль. – Вот только он не учел, что ни на нас, ни на наших любимцев не действует установка Ферруго.

Дэв задрожал и побледнел.

– И тогда Император решил ликвидировать преграду. Но снова просчитался и не получил ни эмпатов, ни фениксов.

Я обхватила лицо Дэва ладонями и приподняла, вынуждая смотреть мне в глаза.

– Ты должен вернуться и восстановить свои права. И… что-то сделать со своим отцом.

Сказать о том, что Дэв должен наказать Императора за совершенные злодеяния, я не смогла. Но цесаревич меня в очередной раз удивил, проявив стальную волю и силу духа.

– Не беспокойся за меня, я выдержу. – В голосе его прозвучала сталь. – Дети всегда расплачиваются за грехи родителей, и цесаревичи не исключение. Я должен восстановить справедливость, чего бы мне это ни стоило.

Он сел и обнял меня за шею и притянул к себе. Несмотря на слабость, движения его были наполнены страстью, перемешанной с яростью. Его поцелуй был требовательным, жадным. И я не могла не поддаться.

– Ты поедешь вместе со мной? – выдохнул Дэв, на секунду отстранившись.

Я уперлась ладонями в его грудь и посмотрела в ту сторону, где паслись мои фениксы. Что станет с ними без поддержки Погонщиков? Если эмпатов использовали в качестве оружия, то что могут сделать с этими миролюбивыми созданиями? Не найдутся ли люди, которые захотят использовать их способности ради собственных эгоистичных целей?

– У тебя теперь тоже есть обязанности, – подвел итог Дэв. – Твои любимцы, за которых ты несешь ответственность.

– Прости, – прошептала я, глядя в синие омуты его глаз. – Не могу их оставить сейчас. Нужно подыскать фениксам новый дом и спрятать подальше от жадных и завистливых взглядов.

Дэв коснулся указательным пальцем моего подбородка и слабо улыбнулся.

– В одиночку тебе будет сложно справиться с целым стадом.

Я прищурилась и объявила:

– Думаю, из «птенцов» выйдут отличные Погонщики. И те эмпаты, что лишились своих колоний и близких, смогут получить новую семью, пусть и такую необычную.

– Ты уже все решила? – расстроился Дэв.

– Нет, не все, – возразила я. – Не могу улететь от тебя и забыть все, что было между нами. Это все равно, что вырвать себе сердце.

Дэв провел ладонями мне по плечам, склонился к самому уху и предупредил.

– Даже не надейся от меня избавиться. Связующие нас нити слишком прочны, а ожидание встречи только будоражит чувства.

– Ты говоришь о «привороте»? – уточнила я.

Дэв отпрянул и притворно надулся.

– Вообще-то я пытаюсь признаться тебе в любви. Но если ты не готова слушать…

Я встрепенулась и часто-часто закивала.

– Еще как готова, продолжай! Не заставляй меня выбивать из тебя признание силой.