Феникс: Возрождение

— Вы не мой психолог. Я вас не знаю, и рассказывать, почему я так делаю, не желаю. — категорично ответил Эдвард.

— Хорошо. Я тебя понимаю. Мы ведь даже не познакомились, а тут такие вопросы. — психолог, скрестив руки, чуть улыбнулась Эдварду, стараясь видимо принять самый благоприятный вид для общение с ребёнком. — Меня зовут Мария Темстер, и я твой новый психолог.

— Очень приятно с вами познакомится, но я всё равно не желаю вам что-либо…

— Ты тут надолго Эдвард, — в голосе Марии послышались нарастающие нотки агрессии. — И всё из-за того что ты любишь принимать неправильные решения оценивая их как правильные. Не хочешь общаться с психологом? Ну, так и не общайся. Правда из-за этого у тебя увеличится срок в этом лагере и тебе придётся сидеть тут до зимы, а то и больше. Ах, да и насчёт таблеток тоже хорошенько подумай. Кто знает, что с тобой может случиться, если ты вдруг перестанешь их принимать.

— Я… — у Эдварда пересохло в горле. Он был ошеломлён и не мог поверить своим глазам и ушам. Теперь на месте старого доброжелательного психолога сидела старая карга напоминающая ведьму. Притом, что это явно была не вновь повторившаяся галлюцинация, а просто правда жизни и того насколько быстро люди раскрывают свою настоящую личину. — Я согласен с вами общаться. Что вам от меня нужно?

— Правда и жажда вылечится. Ничего более мне и не требуется. А теперь скажи-ка мне, только честно, ты принимаешь выписанные психологом таблетки?

— Нет. Я их выкинул сразу после того как вышел из её кабинета.

— Молодец. Честное признание это хорошо, — Мария снова вернула своё старое морщинистое лицо в обычную для неё форму — добродушного психолога, — Но если я дам тебе эти таблетки, — она достала из ящика стола маленькую баночку полную красно-жёлтых таблеток. — Ты станешь их принимать, как положено?

— Разумеется. Я постараюсь сделать то, что вы просите.

— Не думай, что я делаю это назло напротив это должно пойти тебе на пользу. Вспомни, как часто ты дрался с людьми из-за своих припадков.

— Я дрался, потому что хотел этого. Мой психоз тут совсем не причём.

— Напротив, как раз из-за него у тебя все проблемы. Конечно, я могу привести как пример твоего отца и твою к нему ненависть, но это мелкая деталь в механизме ничем нам не поможет, — Эдвард нервничал. Снова началось всё-то же что и обычно. Его снова начали разбирать на запчасти какого-то механизма для того чтобы понять как он работает. — Ты вечно лезешь в драки. Что в школе, что на улице везде одно и то же. Ты избиваешь человека, а затем говоришь, что не помнишь, как делал это. Как ты думаешь, зачем ты здесь?

— Я здесь, потому что напал с ножом на своего одноклассника. — ответил Эдвард. В его словах не чувствовалось терзавшее его угрызение совести напротив в них читалось лишь полное безразличие к содеянному.

— Не спорю. Но все, же скажу, что причина была повторившийся у тебя психоз. Неужели тебе хочется страдать от него и заставлять страдать других, нападать на незнакомых людей и мучит своих близких?

— Своих близких я не люблю. А психоз находится у меня под контролем. Знали бы вы как мне, уже надоело это всё, все драки, так или иначе связаны с этим. Все мои расстройства связаны с этим. Вся моя жизнь связана с этим, а я не могу с этим ничего сделать кроме, как выслушивать обвинения со стороны других людей!

Мария молчала. Она о чём-то задумалась. Эдварду казалось, что в её голове рождается идея его приручения. Затем она неожиданно сказала:

— Я думаю, что на сегодня этого хватит. Можешь идти в спальный домик и поиграть со своими друзьями.

— Правда? — Эдвард обрадовался. В его сердце зазвучал громкий вой свободы. Он сразу же слез со стула и пошёл к выходу, как вдруг сзади послышался голос психолога, тихий и спокойный:

— Ты спрашивал, зачем тут висят эти головы, а я тебе не смогла ответить. Хочешь знать правду? — Эдвард промолчал. Его рука так и остановилась на полпути к дверной ручке. — Я подумала, что это хорошо напугает всех входящих сюда детей. Если ребёнок чего-то боится, то лучшим лечением для него будет встретиться со своим страхом лицом к лицу.

Твой страх можно вылечить, только если ты сам этого захочешь. Надеюсь, что ты это понимаешь.

Тишина. Эдвард стоял спиной к психологу. Он думал о сказанных ею словах. Ему казалось странным то, что она так открыто, призналась ему в чём-то, чего он не понял. Через минуту он произнёс:

— Когда мне к вам прийти? — Эдвард не видел психолога, но чувствовал, что она чего-то боится. Её страх передавался ему. От всего этого его мышцы напряглись, а сердце начало выстукивать ритм какой-то быстрой музыкальной композиции.

— Через неделю в среду. До свидания Эдвард.

— До свидания Миссис Темстер.

Дверь открылась. Он вышел за порог.