Фэнтези-2005. выпуск 2

Далеко, на самом пределе слышимости, сразу и не разберешь. Риттер резко обернулся, губы плотно сжаты, брови сведены.

— Что? — Клаус прижал к себе Мики. — Что скажешь?

— Они вышли из Вольфзее, — голос Риттера был твердым, — и ищут. Будут ходить кругами, пока не возьмут след. Они идут от крыльца, а вы вышли через лесной ход. У вас есть время, но в обрез.

«У вас»? Значит, Риттер их бросит. А почему бы и нет, он и так ради них рискнул головой.

— У вас? — Клаус не хотел смириться с очевидным. — Что значит — у вас?

— Дальше пойдете одни, — отрезал лесничий и поднял руку, — видите, пять звезд, три вместе и две левее?

— Звездный сокол? — уточнил Клаус.

— Да, сокол. Идите на тройную звезду, через час увидите холм с церковью, она всегда открыта. Зажгите свечи и ничего не бойтесь. В церковь им не войти, а с рассветом они уйдут.

— Но…

— И запомните, — перебил Ритгер, — кого бы вы ни увидели, не зовите его по имени. Если хотите спастись — молчите. Ваше слово — это смерть.

— Хорошо, — пробормотал Цигенгоф, — я не стану говорить.

— Тогда идите, и да поможет вам Святой Михаил.

— А вы? — Милика задала вопрос, уже зная ответ.

— Ваше Величество, — Ритгер церемонно наклонил голову, — я — офицер Миттельрайха. Под Гольдфельтом я принял из рук принца Рудольфа Огненный Крест. Мои жена и теща об этом забыли, а я — нет. — Риттер повернулся к Цигенгофу: — Граф, мне нужен ваш плащ и сапоги.

Клаус кивнул и запрыгал на одной ноге, стаскивая сапог. Он тоже все понял. Чтобы дойти до церкви, нужно время, и капитан Риттер его им даст, остальное зависит от них.

Что можно сказать человеку, который идет умирать, чтобы ты жил? Милика пыталась найти слова, но их не было, а лесничий уже натянул чужие сапоги.

— Ваше Величество, прошу простить мою дерзость, но вы должны меня обнять. Это…

— Я понимаю. — Вдовствующая императрица, давясь слезами, прижалась к куртке лесничего. — Запах… Я не забуду. И Руди… И Мики, когда вырастет. Храни тебя Бог.

— Храни вас Бог, — улыбнулся кавалер Огненного Креста, отстраняя Милику. Та послушно сделала шаг назад и опустила голову.

— До свидания, Риттер, — пробормотал Цигенгоф, но уйти им не дали. Мики не дал.

— С тобой ничего не будет? — В голосе мальчика слышались слезы. — Скажи, ведь не будет?

— Не будет, Ваше Величество, — заверил лесничий.

— Я… — Мики нахмурился и вдруг выпалил: — Капитан Риттер, я провожу… то есть привожу тебя к генералам!

— Благодарю, Ваше Величество, — новоиспеченный генерал поклонился, — могу я попросить вас об одной милости? Простите мою жену. У нее не было выбора… Как и у меня.

— Мама все сделает, — пробормотал Мики, — и Руди тоже. Правда?

— Клянусь Пресвятой Девой, — пробормотала Милика, вновь обвивая руками шею Риттера. Она сама не поняла, как это вышло, просто увидела над собой темные глаза. В последний раз увидела.

— Живите, — тихо сказал офицер, — долго живите, очень долго…

Милика не успела ответить, а он уже шагнул назад и исчез в настороженных зарослях. Ни треска, ни шороха, словно Отто Риттер превратился в одну из пляшущих на ветру теней.

3

Нагель побывал слишком во многих передрягах, чтобы выдать себя ржанием. Он просто остановился и повернул голову к хозяину. Руди похлопал коня по блестящей шее и прислушался. К шуму ветра примешивался дальний плач. Волки? Осенью? Странно, но не страшно. Волки, если это волки, воют за озером, ветер дует от них, всадника им не учуять. Да и не станут сытые звери нападать на человека, а пищи им сейчас хватает.

Нагель тихо фыркнул, и Рудольф Ротбарт глянул в большие лиловые глаза:

— Волков учуял? Не нравится? Ты прав, нечего им тут делать. И нам нечего, поехали.

Жеребец прижал уши, выказывая недовольство. Руди покачал головой, легко коснувшись шпорами конских боков. Конь вздохнул и послушно зашагал по выбеленной луной дороге. Не прошло и получаса, как ветер донес запах дыма, затем показался костер. Костер ночью посреди Небельринга? Это становилось любопытным. Странные волки, и еще более странный огонь. Руди перевел Нагеля на рысь и вынул пистолет.

Дорога плавно обогнула невысокий холм, за поворотом замаячило нечто темное. Карета! Сломанная карета у обочины, и, кажется, знакомая! Конечно, знакомая, но откуда, черт побери?! Руди медленно поехал вперед, чувствуя, как внутри у него все холодеет. Что именно произошло, он еще не знал, но чувство беды, которое, по уверениям Людвига, родилось раньше его братца, орало во весь голос.

Нагель с готовностью остановился и замер, вбирая ноздрями недобрый, наполненный воем ветер. Руди соскочил наземь и, не выпуская поводьев, распахнул свободной рукой дверцу. Внутри было пусто — ни людей, ни хотя бы вещей. Принц-регент оглянулся в поисках ямы или камня, но не нашел ничего подозрительного.