Феодал

Тайник обнаружил Ахмет, а дело было так. В сундуке, который сам по себе стоил очень дорого из-за великолепной отделки резьбой по кости и множества драгоценных камней, установленных в золотых гнездах, в недрах сундука хранились настоящие бутылочки из стекла с неизвестной жидкостью. На каждом пузырьке имелась этикетка с инструкцией, да вот беда, никто не мог прочесть, что там написано. Стекло само по себе имело ценность, потому пузырьки вручили воеводе, а Кузьма, оказавшийся рядом, опять всех удивил, даже невозмутимого воеводу. Лука, неплохо владевший французским языком, не умел читать на языке франков, а Кузьма умел. Но это не важно, главное, что Кузьма, как лекарь, реквизировал склянки, содержимое коих оказалось на вес золота. Это не что иное, как знаменитый териак[226] из Тортоны, ни один путешественник не отправлялся в дорогу, не прихватив с собой териака. Кузьма решил лично проверить, какие еще сюрпризы хранит патрицианский сундук, а Кулчук, проявлявший живую любознательность к новым знаниям, увязался за Кузьмой, а Булат отправился с ними просто за компанию.

– Травы какие-то, – удивился молодой татарин, когда они добрались до сундука и открыли тяжелую крышку.

Парень бережно передал мешочек с травами Кузьме и продолжил рыться в содержимом сундука. Книги религиозного содержания парня не заинтересовали, а вот карта и записи капитанов вызвали живой интерес. Ахмет же откровенно скучал, не проявляя видимого интереса к занятию товарищей, искоса наблюдал за ними. Татарину было глубоко безразлично лекарское дело, и книги и карты ему не интересны, но по заведенному правилу Кулчука всегда сопровождал кто-либо из татар.

Вдруг взгляд татарина приковал жирный отпечаток указательного пальца на перекладине крышки. Он бесцеремонно отодвинул товарищей в сторону и стал внимательно разглядывать отпечаток на крышке. Кузьма степенно отложил в сторону травки, с интересом наблюдая за другом. Ахмет обнажил кинжал, но не спешил им воспользоваться. После недолгого раздумья он было совсем уже решился, поднеся острие к перекладине, но вдруг остановился. Отложил кинжал и долго разглядывал крышку сундука. Татарин с нежностью гладил поверхность крышки, незаметно нажимая на подозрительные места. Вдруг ярко-красный рубин, повинуясь нажатию пальца, утонул в золотом гнезде, и что-то там щелкнуло, и перекладина откинулась, открывая тайник.

– Золото! – обрадовался Кулчук.

Парень знал о даре Ахмета и, в принципе, ожидал увидеть драгметаллы, но при виде золота парень не смог совладать с нахлынувшими эмоциями и удостоился укоризненного взгляда татарина. Парню стало стыдно за свою несдержанность, и Кулчук виновато склонил голову. Кузьма отвернулся, пряча улыбку.

Способность Ахмета обнаруживать тайники имела простое объяснение, по крайней мере для Андрея все было ясно – татарин обладал феноменальной наблюдательностью, примечая каждую мелочь, плюс имел аналитический ум, который нашел приют в голове простого степняка. Посмотришь на татарина и даже не подумаешь, что в его голове скрывается самый настоящий компьютер. Попади Ахмет в современность – быть ему следаком от бога. Он, один из немногих, знал, чем на самом деле занимается Рябой в усадьбе князя, и его помощь недооценить невозможно. Половину послухов вычислили только благодаря способности Ахмета примечать ничего не значащие на первый взгляд мелочи.

Вот так пренебрежение правилами личной гигиены позволило обнаружить тайник. Как говорится – мойте руки с мылом и храните деньги в сберегательной кассе. Золото с серебром, по приказу князя, потом положили на место, а склянки Кузьма возвращать отказался, заявив, что выкинули их за ненадобностью. Врал, конечно, но Андрей сделал вид, что поверил.

Сэр Леонардо в цветистых выражениях долго благодарил благородного князя, обещая отблагодарить соответственно, но позже.

«Золота в тайника, значит, не хватает на благодарность», – мысленно усмехнулся Андрей, а вслух сказал:

– Пустое все. Не стоит благодарностей, – отмахнулся князь.

– Вы честный и благородный человек, князь Андрей, – сэр Леонардо уже изрядно захмелел и был готов к серьезному разговору.

Итальянец с князем сидели в каюте Леонардо уже пару часов, накачиваясь вином.

– Я имею честь просить руки вашей красавицы дочери, – выдал Андрей заготовленную фразу на родном языке Леонардо.

Михайло Романович, выступавший в качестве переводчика, чуть не поперхнулся, услышав такое. Вот уж правда – с этим князем не соскучишься.

– Вы? – не смог скрыть удивления венецианский патриций и неожиданно икнул. – И-и-к.

– Нет, тень отца Гамлета, – съехидничал князь и энергично помотал головой, подумав про себя: «Спаси и сохрани иметь такую красавицу в женах».

Вслуж же поспешил уточнить:

– Я выступаю от имени моего боярина Луки, который, ты, Лео, цени это, рискуя своей жизнью, спасал твою красавицу дочь из лап ужасных, кровожадных разбойников.