Феодал

       - Пошли сразу грамотку составим, - не откладывая, предложил Костя, вставая с из-за стола и с трудом удерживаясь на ногах.

       - Погоди, - Андрей заподозрил подвох. - Ты, Костя, что получается, вотчину свою продаешь? - решил уточнить детали сделки Андрей, с интересом наблюдая за акробатическими упражнениями собутыльника, пытавшегося дойти до двери и не упасть.

       - Да нет, купля моя это, у меня еще одна есть, под Тулой, а вотчина моя тут недалече будет, - развеял сомнения нового друга боярин.

       - Тогда пошли, - сказал Андрей, с трудом поднимаясь на ноги.

       Хозяин нетвердым шагом вышел из-за стола, открыл крышку сундука и отсчитал пятнадцать серебряных брусочков с клеймом московского князя. Собутыльники отправились составлять купчую на деревеньки, по дороге горланя песни и задирая редких прохожих, старавшихся не попасться на глаза двум пьяным боярам в сопровождении дюжины воинов.

       Проснулся Андрей далеко за полдень. На столе стоял кувшин с холодным квасом. Жадно выпив все содержимое кувшина, Андрей почувствовал себя намного лучше, что даже смог разглядеть свитки, лежащие на столе. Развернув свернутые в трубочку листы плотной серой бумаги, Андрей стал разбираться в их содержимом. Читались они с трудом, но все же Андрей понял, что в первой грамотке он теперь служилый князь и жалован Великим князем Резанским вотчиною на реке Пранове, другая грамотка была купчей и почему-то начиналась от имени вчерашнего гостя, боярина Маслова, где тот сообщал, что продал князю Андрею деревеньки с пожнями и нивами и лесными угодьями по реке Осетр.

       'Ешкин кот! Это откуда грамотка взялась? Я вчера, что деревни купил у Константина Федоровича? На кой ляд они мне сдались? Река Осетр... Черт его знает, где это... Может у черта на куличках от моей вотчины. Стоп. У меня есть вотчина? - он попытался вспомнить подробности вчерашнего дня. - Меня признали в княжеском достоинстве и сделали боярином резанского князя, пожаловав вотчину! - наконец вспомнил Андрей'.

       - Проснулся, батюшка? - это дородная Лукерья появилась в дверях горницы, словно ангел спаситель. - Кваску еще принести?

       - Неси, - Андрей только и мог, что слабо кивнуть головой.

       - Я мигом, - Лукерья унеслась исполнять повеление боярина.

       - Доброго здоровья, боярин, - в дверях появился купец и застыл в ожидании.

       - Проходи, садись. Квасу будешь? Или меду велеть принести? Может вина? - Андрею страшно хотелось похмелиться, но в одиночку пить он не решался.

       - Благодарствую. От вина не откажусь, - Иван Андреевич перекрестился на иконы в красном углу и уселся на лавку.

       - Лукерья! - громко позвал прислугу Андрей и, дождавшись появления Лукерьи с кувшинчиком кваса в руках, повелел унести квас прочь, а принести им с купцом кувшинчик вина.

       - Так нету вина более, - развела руками прислужница. - Вы вчера с гостем своим все вино выпили. Сначала все осьмирнено вино выпили, потом и оцьтно все выхлебали. Пока все не вылакали - не угомонились.

       - Гм... - Андрей точно помнил, что вина братья по его просьбе купили два бочонка, по ведру каждый, не меньше. - Меду принеси тогда, - решил Андрей.

       Лукерья недовольно хмыкнула и умчалась, вскоре появившись с медом.

       - Там Лука с Кузьмой пришли, - доверительно сообщила она. - Звать?

       - Зови, - обрадовался Андрей.

       Когда все уселись за стол и выпили по чарке меда, Андрей попросил купца зачитать грамотки и предложил собравшимся высказать свои соображения, что дальше делать их государю.

       - Что тут думать? - Лука, как всегда, был категоричен. - Надо обустраиваться в вотчине, усадьбу поставить, а купля твоя никуда не денется.

       Луку поддержал Иван Андреевич, а в отношении купленных деревенек купец рубанул сплеча:

       - Надул тебя боярин. Как есть надул. Красная цена той купли десять рублев московской деньгой. Переплатил ты вдвое, княже. Вот шельмец, каков, - продолжал возмущаться купец. - Коней спозаранку свел с конюшни. Приходили холопы боярские и лошадок увели.

       - Как увели? - Андрей от удивления даже привстал со своего любимого стула. - Я же хотел из табуна, что в селе оставили, дать ему лошадей, - князь подивился предприимчивости своего нового друга.

       - Так и забрали, ты же сам велел отдать, вот они и взяли. То все слышали, - проинформировал забывчивого князя Лука Фомич, с трудом скрывая усмешку.

       'Пора завязывать с пьянкой, не то потеряю уважение мужиков. Вон сидят еле смешки прикрывают'.

       - Цыц! Хватит насмехаться! - Андрей с силой ударил кулаком по столу, медный подсвечник подскочил и упал со стола на пол, закатившись под лавку.

       - Да мы, боярин, даже не думали, - в голос заверили Андрея Лука Фомич и Иван Андреевич. Лишь Кузьма промолчал, старательно делая вид, что его дело - сторона. Наконец, и он не выдержал:

       - Что сделано, то сделано, - Кузьма ехидно усмехнулся. - Пользу с твоей купли можно поиметь немалую. Места там добрые, хоть и неспокойные.

       - Какие такие добрые? Хлеб не родится, земелька там - тьфу, да и только, - продолжал горячиться купец, - Татары каждый год набегают малыми ватажками.