Ференц Лист

Итак, после встречи с Листом в Париже в конце марта 1841 года Вагнер был разочарован. А Лист, естественно, скоро вновь забыл о неизвестном композиторе, произведений которого ни разу не слышал, тем более что тогда же произошла гораздо более волнующая его встреча — с Мари д’Агу. В начале мая они вместе уехали в Англию. Пытались ли они в очередной раз склеить осколки прежних отношений? Долгая разлука пошла на пользу: всё плохое подзабылось, зато воспоминания о счастливых днях, проведенных вместе, снова толкнули бывших возлюбленных друг к другу.

После английского турне и концертов в Гамбурге, Киле и Копенгагене, где Лист был личным гостем короля Кристиана VIII, Ференц и Мари прибыли в одно из самых романтичных мест Германии — остров Нонненверт (Nonnenwerth) на Рейне, между Бонном и Кобленцем. Живописная природа небольшого островка, атмосфера рейнских легенд, бенедиктинский монастырь, основанный еще в 1122 году и с недавних пор отдавший ряд построек под гостиницу с летней верандой, — всё настраивало Листа на лирический лад. Хотя бы на короткое время концертная гонка была приостановлена; Лист смог отдаться тихим радостям. Мари назвала Нонненверт «маленьким раем». Создалась иллюзия, что они снова на берегах озера Комо…

Правда, в середине августа Листу пришлось прервать отдых. Фридрих Вильгельм IV^[253] начал сбор пожертвований на продолжение возведения Кёльнского собора — пожалуй, самого известного долгостроя в истории. Собор был заложен в 1248 году, строительство прервалось в 1450-м, и несколько веков здание, уже тогда считавшееся чудом архитектуры, стояло недостроенным. 22 августа Лист дал в Кёльне концерт, все средства от которого перечислил в фонд собора, сопроводив записью: «Не знаю почему, но при виде собора я всегда испытываю особую растроганность. Оттого ли, что музыка является архитектурой звуков или, быть может, архитектура — выкристаллизовавшейся музыкой? Не знаю, но безусловно, что эти два вида искусства состоят в тесных родственных связях. Я тоже отдаю свои гроши на завершение собора»^[254]. «Гроши» составили 380 талеров^[255]

— в пересчете на современные деньги 9500 евро.

В середине сентября Лист посетил Франкфурт-на-Майне, где 18-го числа был принят в члены масонской ложи Zur Einigkeit («К единству»). Его поручителем был Вильгельм Шпайер^[256]. Это был первый шаг Листа к масонству. В 1842 году берлинская ложа

Zur Eintracht («К согласию») приняла его в свои ряды; в этом же году он вступил в местную ложу в Изерлоне (Iserlohn). Три года спустя в Цюрихе ложа Modestia cum Libertate

(«Скромность и Свобода») избрала Листа почетным членом, а позднее — ложа Einigkeit im Vaterlande («Единство в Отечестве») в Будапеште.

Как мог Лист, убежденный католик, впоследствии принявший церковный сан, одновременно являться членом масонских лож? Для него никакого противоречия в этом сочетании не было. Он не скрывал того, что является масоном, даже от римского папы. Между европейским масонством во времена Листа и современным конспирологическим представлением о масонах огромная разница. Ни о каких «тайных закулисах», «мировых заговорах» и тому подобном Лист не подозревал. Для него масонство — прежде всего благотворительная религиозная организация. Требования масонов стремиться к нравственному обновлению жизни и единению людей, верить в Бога и благодетельствовать ближнему как нельзя более отвечали гуманистическим убеждениям Листа. Мы уже отмечали, что идеалы Шатобриана, Ламартина, Сенанкура, аббата Ламенне, Балланша и Сен-Симона без всякого противоречия согласовывались с его собственными. Если вспомнить, что этими идеалами были гуманистическое восприятие мира, необходимость нравственного совершенствования и понимание религии как главного стержня существования цивилизации, становится понятно, что именно привлекло Листа в масонстве. Можно смело сказать, что духовный путь Листа от сенсимонизма через масонство к принятию церковного сана был последовательным и логичным.

Вернувшись на Нонненверт, Лист, наконец, отдался выстраданному творчеству. В качестве гостя к Ференцу и Мари присоединился Феликс фон Лихновский. Очарованный окружающей красотой, он написал стихотворение «Келья на Нонненверте» (Die Zelle in Nonnenwerth), которое Лист положил на музыку под названием «Нонненверт» и посвятил Мари д’Агу. (Вторая редакция «Нонненверта» была написана для баритона в 1860 году. В 1844-м песня была обработана для фортепьяно.)