Ферзи

Даже сквозь слой поднакопившейся пыли было заметно, что жизнь паренька не баловала: синяки разной степени цветастости покрывали бледную, словно не видевшую солнца, кожу, поджарые бока, хоть и не услаждали взор чарующим рельефом, всё же открывали вид тренированных мышц, местами проступали змейки застарелых шрамов. В новом окрасе, побуревший и заново измазанный, Виль показался значительно приятнее и ближе, даже выражение опухшего лица уже не было таким мерзостным. Собрат по несчастью попытался вытряхнуть рубашку.

— Здорово бабахнуло, правда? — осторожно поинтересовалась травница, стараясь определить степень лояльности пострадавшего.

Тот только тяжело вздохнул и оторвал второй рукав, видимо для симметрии. Поощрённая своеобразным согласием, девушка поднялась на ноги и тоже принялась отряхиваться.

— Слышь, Рыжик, а блондиночка где? — вдруг поинтересовался вор, заставив травницу подскочить на месте.

Девушка тут же запрокинула голову, опасливо оглядывая кроны ближайших деревьев на предмет окровавленных останков. Не обнаружив оные на стволах и земле, Эл испуганно вцепилась в кончик косы и со всей силы заголосила:

— Т-а-а-ан!!!

Меж тем Яританна Чаронит чувствовала себя прекраснейшим образом, даже значительно лучше, чем получасом раньше, когда пыталась продираться по лесу с тяжелеными сумками и обувью настолько неудобной, что хуже могли оказаться только парадные пуанты с приклеенной шпилькой. Подтянув штаны и потуже завязав на поясе шнурок, заменявший отсутствующий ремень, девушка недовольно принялась оттирать пучком травы руки. Отчаянной чистоплюйкой она никогда не была и к ярым поборникам стерильности не относилась, считая, что «кто в детстве грязь не ел, тот взрослым будет хилым», но и прелести жизни в дикой природе не находила. Тяжёлая наследственность профессионального шпиона, лёгкая маниакальность, а, может, и здравомыслие не позволяли просто так расслабляться под кустиком, лицезря красоты родного края, когда в твоей компании совершенно незнакомый вор, по следу движутся наёмники теневых лордов, а в рюкзаке туева куча ворованного золота. Спешно приведя себя в относительный порядок, насколько вообще можно быть в порядке после такой сумасшедшей ночки, девушка покинула укрытие и, петляя, отбежала подальше, поспешив спрятаться за особо крупной осиной.

Отделаться от ощущения, что за нею следят, было невыносимо сложно. Оно не напоминало то острое чувство ненависти и угрозы, что несколько раз накатывало, вызывая волну подкожного инея. Нет. Это было что-то другое, на порядок более холодное и чуждое, хоть и лишённое каких-либо эмоций, и от этого ещё сильнее пугающее. Существовала большая вероятность того, что эта слежка была плодом исключительно нечистой совести и богатого воображения, но наученная горьким опытом девушка предпочитала перестраховаться. Обежав ещё несколько деревьев и ловко юркнув под какой-то заросший травяной махрой куст, она практически успокоилась, отчётливо осознав, что совершенно не представляет, где находится, а значит, этого не знают и враги.

«Д-а-а-а-а, главное хорошо следы замела», — как-то отстранённо подумала духовник, прислонившись спиной шершавой поверхности полусгнившего ствола и бездумно вглядываясь в совершенно незнакомые деревья.

Не то, чтобы деревья возле их стоянки были девушке доподлинно известны (она вообще чрезвычайно слабо разбиралась в растениях, после сдачи зачёта посчитав свой долг перед флорой выполненным), но конкретно эти стволы не вызывали в её памяти даже малейшего шевеления. Растения всегда казались Яританне странным, неведомым и непонятным фоном для действий, который, несмотря на свою безвкусность, а иногда ядовитость, приходилось терпеть ради воздуха, тени и приличий. Их устройство, способы развития и функционирования в своё время смогли даже заинтересовать юную чародейку, но не больше, чем работа любого механизма. Когда же черёд дошёл до многообразия видов, весь энтузиазм Чаронит сошёл на нет. Теперь, слегка рассеянно разглядывая совершенно одинаковых, на непрофессиональный взгляд, представителей древовидных, она осознала-таки, насколько отличаются познания теоретика и практика.