Фигляр дьявола

— Да, это трудно перевести. — Он пожал плечами и, избегая взгляда Лукко, обратился к остальным присутствующим: — Так каковы у нас шансы опознать эту Сиобан или, как там, черт побери, ее зовут?

Все повернулись и посмотрели на Эдди Лукко. Касалось, он размышлял, потом пожал плечами.

— В данный момент? Никаких. Но мы будем продолжать заниматься этим, дело ведь не закрыто.

После совещания, когда все подошли к лифтам, Дон Мейдер и Лукко пропустили остальных вперед.

— Все прошло хорошо, — сказал Мейдер. — Эдди, тебе нужно начинать тратить деньги. Если ты к ним не притронешься, это будет выглядеть очень подозрительно.

— Согласен. Сколько?

— Купи машину, возьми немного наличными, отвези Нэнси куда-нибудь отдохнуть. И дай кое-что своему напарнику.

— Сколько?

— Ну… тридцать тысяч.

— Тьфу ты!

— Только не пользуйся нью-йоркским банком. Езжай в Нассау или в Майами.

— Нам нужен новый холодильник и стеллаж для пластинок.

Мейдер усмехнулся.

— Тридцати тысяч хватит.

— Когда ехать?

— Хоть завтра. Но помни, Эдди, деньги принадлежат Министерству финансов США, и, что бы ты ни купил, мне нужны квитанции. Все, что вы с Варгосом купите, будет принадлежать правительству. Понял? — добавил он по-итальянски.

— Ты говоришь по-итальянски?

— Моя сестра замужем за итальянцем. А теперь послушай меня, Эдди. Я тебе доверяю, ты должен знать эту информацию, но она совершенно секретна, и больше ни одна живая душа…

Лукко кивнул.

— Разумеется.

Дон Мейдер оглянулся по сторонам, достал блокнот, открыл его на чистой странице и написал большими буквами: Сиобан Мэри Пирсон.

Когда Лукко в четвертый раз прочитал эти три слова, у него защемило в груди. Он заморгал, и по его каменному лицу скатилась слеза. Смутившись, Эдди отвернулся и вытер лицо рукавом, потом снова повернулся к Мейдеру. Тот сделал вид, что ничего не заметил, и написал еще одно имя: судья Юджин Пирсон. Апелляционный суд Дублина. Ирландия.

Лукко прочел и запомнил. Он почувствовал усталость после стольких месяцев напряженной работы. Но наконец-то девушка сможет найти свой последний приют.

— Но никто, а главное — отец, не должен об этом знать. Ставки в этой игре слишком высоки, Эдди. Договорились?

Лукко кивнул и посмотрел в глаза Дону.

— Спасибо, Дон, я ценю твой поступок.

— А теперь начинай думать о поездке в Нассау или Майами. И развлекайся. Кто сказал, что в этой работе не бывает маленьких радостей?

Лукко с каменным лицом вздохнул, потом бросил, как бы невзначай:

— Я, пожалуй, куплю белый «феррари».

Он засмеялся, повернулся и пошел по коридору, а Дон Мейдер успел крикнуть ему вслед:

— Только попробуй!..

Гарри Форд наблюдал за Пабло Энвигадо и дряхлым священником, сидящими за деревянным столом в тени высокого тропического дерева с изогнутым стволом, и Гарри почему-то казалось, что он должен знать название этого дерева. Ему даже слышался низкий и грубый голос Лофти Вайсмена, инструктора специальных воздушно-десантных войск, обучавшего Гарри выживанию в различных природных условиях в те времена, когда он только поступил на службу в специальные войска. «Что значит, ты не знаешь, как называется итиокантус ономатопеа? Невежа!» — говорил Лофти. Он знал все о деревьях, съедобных корнях и ягодах, произрастающих на любом континенте и в любом климате. Лофти был вместе с Гарри и во время выполнения первого боевого задания где-то в Юго-Восточной Азии. А англичане даже и не подозревали, что их специальные воздушно-десантные войска ведут там боевые действия.

На дереве сидели три разноцветных попугая, занятых своим делом. Энвигадо с ближайшим окружением укрылся на банановой плантации на склонах холмов Рио-Мулатос к западу от города Брунито, расположенного вблизи Карибского побережья северной Антьокии и залива Ураба.

Наблюдая за Пабло Энвигадо и старым священником, Гарри делал записи в лежащем на коленях блокноте, составлял схему подготовки и оперативные инструкции для боевиков медельинского картеля. Следовало укрепить дисциплину в картеле, чтобы никто не посмел ни предать, ни поставить под угрозу ежедневную деятельность отлаженной машины. На низшем уровне это означало вытащить некоторых крестьян и городских жителей из их убежищ и расстрелять на глазах семей, оставив трупы на месте, как напоминание о длинных руках дона Пабло. На высшем уровне предполагалось сжечь фабрику какого-нибудь миллионера, взорвать виллу судьи Верховного суда или штаб-квартиру тайной полиции в Боготе — по возможности с большим количеством жертв. Цель у этих акций одна и та же — дать понять, что никто не смеет становиться на пути Крестного отца.