Фикс

– Если штамп сохранился у нее на руке, убитая предположительно была там сегодня. В душе она бы его смыла.

– Ты думаешь, она там кого-то навещала? – спросил Миллиган.

– Ну, неизлечимой она едва ли была – до тех пор, пока Дабни ее не убил.

Резко развернувшись, Амос вышел, не сказав больше ни слова.

Уэйнрайт вопросительно подняла брови, удивленная его внезапным уходом.

– С ним такое… часто случается, – смущенно пробормотал Миллиган. – Я более или менее к этому привык.

– Тогда у вас гораздо больше выдержки, – ответила Уэйнрайт, поднимая пилку для костей. – Потому что, если б кто-то постоянно поступал со мной так, я, пожалуй, хорошенько врезала бы ему вот этим.

Глава 3

Грудь Уолтера Дабни поднималась и опускалась в спазматических конвульсиях, говорящих о том, что этому человеку недолго осталось жить на белом свете. Казалось, что его легкие – обессилевший арьергард, сдерживающий душу, уже готовую покинуть тело.

Алекс Джеймисон, высокая, стройная, симпатичная брюнетка с длинными волосами, сидела справа у его койки в отдельной палате реанимационного отделения. Росс Богарт, специальный агент ФБР лет пятидесяти, с идеально уложенными темно-русыми волосами, лишь кое-где тронутыми сединой, стоял слева, стиснув руками предохранительную загородку койки.

Дабни был подключен к сложному сплетению проводов, ведущих к мониторам, и трубок, по которым поступали лекарственные препараты. Вместо правого глаза у него зияла пустая воронка, потому что пуля, выпущенная в подбородок, вышла через глазницу, предварительно погуляв по различным отделам головного мозга. Кожа лица там, где она не отекла и не окрасилась в багровый цвет от лопнувших кровеносных сосудов, была мертвенно-серой, дыхание – отрывистым и неровным, и монитор выдавал информацию, что все показатели жизнедеятельности лихорадочно мечутся от одной крайности к другой. Дабни находился в реанимационном отделении, предназначенном для самых тяжелобольных, самых искалеченных пациентов.

Но Уолтер Дабни был не просто искалечен – он умирал.

Врачи, постоянно заходившие в палату, в один голос говорили, что это лишь вопрос времени, когда мозг скажет сердцу, что можно больше не качать кровь. И они ничего не могли с этим поделать. Повреждения были такими, что никакие лекарства, никакие операции уже не могли вернуть этого человека. Оставалось только отсчитывать время до его смерти.

Миссис Элеонора Дабни, больше известная как Элли, приехала через полчаса после того, как сотрудники ФБР сообщили ей о случившемся. Они намеревались допросить ее, однако в настоящий момент она была лишь убитой горем женщиной, которой вскоре предстояло остаться вдовой. Сейчас Элли Дабни была в туалете, где ее рвало. Вместе с ней находилась медсестра.

Богарт посмотрел на Джеймисон. Та, словно почувствовав его внимание, подняла взгляд.

– Есть какие-либо известия от Декера? – спросил он.

Проверив телефон, Алекс покачала головой.

– Он собирался отправиться в морг, куда доставили тело Беркшир. – Набрав большим пальцем текстовое сообщение, она отправила его. – Я отрядила туда Тодда.

– Хорошо, – кивнул Богарт. – Он поможет Декеру не сойти с рельсов.

Оба знали, что общение с другими людьми получается у Амоса не очень хорошо. Точнее, отвратительно.

Богарт снова посмотрел на Дабни.

– В досье на него нет ничего, что могло бы указать на подобный исход. И мы пока что ничего не обнаружили, что связывало бы его с Беркшир.

– Но что-то должно быть, если только это не была чистая случайность, – сказала Джеймисон. – Однако и подобное объяснение также выглядит полным абсурдом.

Богарт снова кивнул, выражая свое согласие, затем взглянул на монитор. Частота пульса и дыхания умирающего плясала подобно босым пяткам на раскаленных углях.

– Высока вероятность того, что он умрет, так ничего и не сказав.

– Но если он что-либо скажет, мы будем рядом, – заметила Джеймисон.

Открылась дверь ванной, и оттуда вышли медсестра и Элли Дабни. Это была высокая, широкоплечая женщина с длинными ногами, стройной талией и узкими бедрами. Черты лица у нее были довольно привлекательные, подбородок имел изящную форму, скулы были высокие и твердые, большие глаза обладали приятной светлой голубизной. Свои длинные волосы Элли Дабни предпочитала не красить. Судя по всему, в молодости она была спортсменкой. Теперь, в свои шестьдесят с небольшим, мать четверых взрослых детей и супруга смертельно раненного мужа, эта сраженная внезапно обрушившимся на нее горем женщина выглядела настолько близкой к смерти, насколько только может выглядеть еще живой человек.

Богарт придвинул для Элли стул к койке мужа. Джеймисон встала и помогла медсестре довести ее до сиденья, на которое она скорее рухнула, чем села.

Проверив показания монитора, медсестра бросила на Богарта зловещий взгляд и ушла, закрыв за собой дверь. Прижавшись лбом к верхней планке ограждения, Элли просунула руку и схватила мужа за руку.

Росс отступил назад, а Алекс вернулась на свое место. Слушая негромкие всхлипывания Элли, они переглянулись друг с другом.