Философы от мира сего. Великие экономические мыслители: их жизнь, эпоха и идеи

Нам придется прервать изучение прошлого ради оценки опасностей и возможностей, поджидающих нас в будущем. Где находится капитализм сегодня? Что написано на сегодняшних дорожных указателях? Именно таковы главнейшие вопросы текущего момента, на них мы и обратим свое внимание.

Итак, пришло время познакомиться с философом от мира сего, который в еще большей степени, чем Кейнс, говорит на абсолютно понятном нам современном языке. Это Йозеф Шумпетер. Вот его портрет: невысок ростом, не производит впечатления весельчака, предпочитает высокопарный слог и театральные жесты. Помимо этого, он аристократ. В разгар депрессии Йозеф Шумпетер читал лекции по экономике в Гарвардском университете; войдя в аудиторию, он скинул свой плащ европейского покроя и с отчетливым венским акцентом объявил изумленной публике: "Чентльмены, ви беспокоитесь по поводу депрессии. Она не стоит того. Депрессия — это полезный холодный дюш для капитализма". Я был одним из изумленных слушателей и могу подтвердить: лишь немногие из нас догадывались о значении слова "дюш", но почти все заметили, что утверждение это было очень странным и отнюдь не кейнсианским по своему духу.

И сам Шумпетер не упускал возможности подчеркнуть, что его взгляды на экономическую жизнь заметно отличаются от взглядов Кейнса. Двух ученых связывало очень многое — например, любовь к деталям буржуазного образа жизни и общая вера в основные капиталистические ценности, — но их суждения относительно будущего были диаметрально противоположны. По Кейнсу, как мы уже видели, жизнь в ожидании спада была неотъемлемой чертой капитализма, и процветание наших внуков напрямую зависело от осмысленности действий правительства. Шумпетер же видел капитализм динамичным и ориентированным на рост; он не считал необходимым использование государственных расходов как постоянного вспомогательного мотора, хотя и соглашался, что с их помощью можно избавить общество от немалой части приносимых депрессией страданий.

Несмотря на веру в присущую капитализму жизнеспособность, Шумпетер представлял долгосрочный период совсем иначе, чем Кейнс. В характерной для него издевательской манере, едва ли не выходившей за рамки допустимого, он утверждал, что в краткосрочном периоде капитализм действительно будет лишь подниматься, и уточнил, "что здесь и век считается "краткосрочным периодом". Но следовавшее потом заключительное суждение могло огорошить кого угодно: "Может ли капитализм выжить? Нет, не думаю"[267]. Настало время познакомиться поближе с этим сотканным из противоречий человеком.

Йозеф Алоиз Шумпетер[268] родился в Австрии в 1883 году (как и Кейнс), в обеспеченной, но ничем особенно не примечательной семье. Его отец умер, когда ребенку было четыре; через семь лет мать вышла замуж за прославленного генерала, а Йозеф был отправлен в Терезианум, элитную школу для детей аристократии. Исследователи сходятся во мнении, что вхождение молодого человека в принципиально другой класс общества сыграло определяющую роль в формировании его взглядов. Очень скоро Шумпетер взял на вооружение манеры и пристрастия соучеников и на долгие годы сохранил важный вид, свойственный людям благородных кровей. Он возмущал своих коллег в разных университетах, появляясь на заседаниях кафедры в дамском наряде для верховой езды, и не раз повторял, что у него было лишь три желания: стать великим любовником, великим наездником и великим экономистом — но ему удалось воплотить в жизнь лишь два из них. Несмотря на близость к аристократии, Шумпетер в итоге выше всего ставил совершенно иную группу населения. Но об этом повороте в нашей истории мы поговорим в конце главы.

Поступив в Венский университет, в то время один из крупнейших центров изучения экономики, Шумпетер моментально стал звездой — по мнению знаменитого экономиста Артура Спитхофа,"он никогда не был новичком"[269]

— и вместе с тем слыл анфан-терриблем, вступившим в открытое противостояние со своим все-таки более известным, чем он, учителем, Эйгеном фон Бём-Баверком. За Веной последовали несколько не очень счастливых лет в Англии, которые вдобавок привели к непродолжительному и неудачному браку. Затем Шумпетер получил весьма выгодное назначение на пост финансового советника египетской принцессы. Там ему удалось совершить чудо: вдвое сократить расходы принцессы по обслуживанию ее владений и одновременно с этим во столько же раз увеличить ее доход. Секрет прост: достаточно не класть в собственный карман больше, чем положено по договору. Что более важно для нашего рассказа, будучи в Египте, он опубликовал свою первую книгу о природе экономической теории, которая принесла ему звание профессора на родине, а спустя три года увидела свет и "Теория экономического развития", немедленно окрещенная шедевром.