Финикийцы. Основатели Карфагена

Похоже, что большинство восточных финикийских гаваней являлись рейдами. Тирский правитель Хирам Великий понял, что положение города на двух островах (рис. 2) дает прекрасный шанс организовать между ними и материком северный и южный рейды, защищенные от ветров любого направления, – подобная система позже стала обычной для финикийцев. Только северный из этих рейдов вплоть до нашего времени укрывает местные барки, а вот южный засорился из-за построенной Александром дамбы. Восточная Финикия, похоже, не восприняла «котон» или внутренний док.

Из детальных описаний Сицилийских и Римских войн Полибием, Ливием и другими авторами мы знаем гораздо больше о боевых традициях западных финикийцев, чем их восточных соплеменников. Карфаген, обладавший большими территориями в глубине страны, со временем обнаружил, что его африканские подданные могут быть отличными солдатами, и использовал их по полной программе. Однако такой подход заставил карфагенян выработать стратегию по сухопутным сражениям в периоды местных волнений. К VI веку, когда шли войны Малха и его преемников Магонидов, Карфаген уже наверняка располагал армией, состоявшей как из горожан, ополченцев, так и достаточно хорошо обученных профессионалов. Когда к карфагенской армии присоединились союзные сицилийские города и наемники, образовалось могучее войско. С последних лет V века до своего окончательного поражения Карфаген воевал очень часто, однако так и не создал регулярную армию. Регулярной армии в то время не было ни у греков, ни у римлян, лишь в I веке до н. э. у римлян появилась профессиональная армия – римские легионы.

Неизвестно наверняка, были ли у Карфагена профессиональные офицеры, однако мы знаем, что его полководцы назначались на предстоящую кампанию, тогда как в Риме они обычно избирались на год. Если военачальники достигали успеха, как, например, Баркиды до и во время 2-й Пунической войны, то они сохраняли свои посты на долгие годы. Видимо, в этом и состояло огромное преимущество Карфагена над его противниками, и те стремились следовать карфагенскому примеру, надолго оставляя командирами достигших успехов полководцев. Это и Дионисий Сиракузский, и Тимолеон, и Сципион Африканский, которым в конце концов удалось взять верх над Карфагеном.

Во время решающих войн Карфаген стал использовать наемников. Идея была не нова, ибо наемники упоминаются много раньше и, видимо, именно они имеются в виду, когда Иезекииль говорит о Тире VI столетия: «Перс и Лидиянин и Ливиец находились в войске твоем и были у тебя ратниками...» (Иезекииль XXVII, 10). Однако широко наемничество распространилось в V веке, и Диодор рассказывает нам, что в битве при Гимере (480 г.) в армии Гамилькара были наемники из Италии, Галлии и Испании. Позже греки в качестве наемников воевали за Карфаген против своих соплеменников, и иногда, как, например, после захвата Мотии, греки-победители с ними жестоко расправлялись. Однако главной силой пунических армий были сами граждане Карфагена и его подданные – в основном ливийцы и испанцы; чего в общем-то можно было ожидать. Содержание наемной военной силы было тяжелым бременем, и к концу 2-й Пунической войны, когда Карфаген, обладая обширной территорией, не испытывал трудностей в наборе солдат, он использовал наемников лишь для генеральных сражений, тем более, как доказала война наемников, они не всегда бывали лояльными.

В главных сражениях пунические армии использовали тяжело вооруженную пехоту. Такова была мода в ту эпоху (сравните с греческими гоплитами), и наемники – среди них много греков – поддерживали однообразие в обеих противодействующих армиях. Воины, как правило, были вооружены мечами, копьями и сначала круглыми щитами, а позже удлиненными, какими пользовались в то время и римляне и галлы. Солдаты носили и защитную броню. Бронзовые грудные и спинные пластины доспехов тонкой кампанской работы найдены в деревянном сундуке в захоронении конца III века до н. э. в Ксур-эс-Сафе в Тунисе. Возможно, они принадлежали наемнику из Италии или ветерану-карфагенянину армии Ганнибала, который приобрел их в Кампании.

Армии того периода также включали кавалерию, метателей из пращи, лучников и легковооруженную пехоту, и Карфаген не был исключением. Македонские завоеватели, Филипп и Александр, использовали македонскую и фесалийскую кавалерию, а Карфаген имел возможность нанимать прекрасных нумидийских всадников, а позже – испанцев и галлов. Когда Ганнибал вступил в Италию, кавалерия составляла около четверти всей его армии. До самых Пунических войн, но явно не в самих этих войнах Карфаген использовал множество боевых колесниц и часто посылал их в составе своего войска за моря, в Сицилию и другие регионы. Диодор упоминает, что иногда в битве участвовало до двух тысяч двуконных колесниц, и даже если их число преувеличено, можно с уверенностью сказать, что боевая колесница была главным мобильным средством карфагенского войска. Вероятно, этот обычай пришел с востока, где традиционно использовались боевые конные экипажи.