Когда же Маннергейм при посредничестве Талвела 18 декабря 1940 г. предложил Германии в случае возможной советско-финской войны оккупировать Петсамо и Аланды и при этом наладить сотрудничество со шведами для того, чтобы их дивизии прибыли на финляндскую границу в район Лиекса-Салла, он, таким образом, действовал в духе малочисленной «Десятки». Это предложение Маннергейма совершенно не учитывало того обстоятельства, что из-за оккупации Норвегии и недостаточной готовности Швеции к обороне подавляющая часть шведского общества была весьма осторожно настроена по отношению к Германии и видела в унии способ противостоять германской угрозе. Детали союзного плана не стали предметом обсуждения, поскольку Германия, как уже отмечалось, сразу же отвергла идею унии. Но само предложение о ее заключении свидетельствовало о том, что финские военные круги недостаточно глубоко проанализировали мотивы социал-демократического большинства в Швеции, надеясь одновременно получить поддержку с двух совершенно разных направлений. Отчасти провал с планами союза объясняется тем, что стороны говорили по сути дела о разных вещах. Для Швеции планы союза были связаны с возможностью предотвратить скатывание Финляндии к реваншизму, и сохранить ее на позициях скандинавского внешнеполитического нейтралитета.
Еще до окончательного крушения Франции летом 1940 г. Германия начала планировать демобилизацию и сокращение сухопутной армии, продиктованное необходимостью уменьшить расходы на ее содержание и удовлетворить потребность военной промышленности в рабочей силе. Насчитывавшая 155 дивизий армия сокращалась до 120 дивизий, из которых 67 оставлялись на западе, 17 — на востоке и 7 — в Норвегии. Остальные возвращались домой. Когда же разведка в начале июля месяца обнаружила сосредоточение войск в районе Литвы и Лемберга, Гальдер, за неделю до приказа Гитлера, высказался за разработку плана «наступательной обороны», в рамках которой, в случае необходимости, использовались бы переброшенные из Франции танковые части Гудериана. Современные исследования связывают, таким образом, самые первые этапы зарождения плана Барбаросса с именем Гальдера, а не Гитлера. Эти планы в тот момент носили, правда, локальный и оборонительный характер.
Во время обсуждения Гитлером с командующими сухопутных и военно-морских сил планов на будущее, которое состоялось в имперской канцелярии 21 июля, он еще склонялся к политическому давлению на Англию, тогда как нападение, требовавшее дополнительной подготовки, было последним средством. Фюрер должен был в ближайшее время решить о времени высадки на Британские острова: предпринять ее уже осенью 1940 г. или только весной 1941 г. На этой же встрече обсуждался и «русский вопрос», причем в такой мере, что Браухич и Гальдер (ОКХ) уже на следующий день 22 июля решили приступить к его разработке. 29 июля Гитлер упомянул о нападении на Россию и генералу ОКВ Йодлю. Но собственно планирование восточной операции началось 31 июля 1940 г. в связи с проведением большого военного совещания.
Летом 1940 г. у Германии помимо вторжения на Британские острова существовали и иные проблемы:
1. Исследователи внешней политики считают, что Гитлер еще продолжал слушать предложения Риббентропа и его ведомства о заключении «четырехстороннего пакта» (Германия — Италия — Япония — СССР) или об образовании мирного Континентального блока, в который вошла бы и Испания. Страны-участницы сумели бы изолировать Англию и закончить войну. Для Гитлера «союз четырех» был лишь временным решением. Но, тем не менее, эта тема обсуждалась вплоть до поездки Молотова в Берлин в ноябре 1940 г.
2. Военно-морские круги Германии во главе с адмиралом Редером стремились к сокрушению Англии прежде всего на Средиземном море. С этим было связано возобновление строительства огромного океанского флота летом 1940 г., которое оказалось, однако, кратковременным эпизодом. С дальним прицелом планировалось создание военно-морских баз в различных частях Атлантики и Индийского океана или, другими словами, — достижение мирового господства. Планы по захвату Гибралтара (Операция Феликс) или завоевание Северной Греции (Операция Марита) являлись частью общего замысла. Планы существовали до начала декабря 1940 г. и до весны 1941 г. соответственно.
3. Второе направление в рамках Seekriegsleitung было связано с подводной войной на бескрайних просторах Атлантики, в водах которой должно было быть сокрушено морское могущество Англии и США. Этой концепции придерживался адмирал Дениц со своим штабом. Только что состоявшийся захват Норвегии (Операция Везерюбунг) также являлся частью этого плана, дававший базы для океанского флота Германии.