Финно-угры и балты в эпоху средневековья

Детали одежды и украшения находятся на погребенных в тех местах, где их носили при жизни. Так мелкие бронзовые бляшки-нашивки, гладкие и с выпуклостями (табл. XCVII, 61–65) обнаруживаются в области головы, рук, туловища, поскольку были нашиты на головные уборы и одежду. Бляхи от наборных поясов найдены только в мужских погребениях, а остатки наиболее богато украшенных поясов происходят из захоронений с кремациями (Архиерейская Заимка, Релка). В женских погребениях от поясов сохранились только маленькие бронзовые пряжки. В детских захоронениях остатков поясов не обнаружено.

В погребениях находятся также бронзовые зоо- и антропоморфные изображения (табл. XCVII, 1-21; XCVIII). Наибольшее число их известно в могильнике Релка, где они обнаружены в 13 погребениях с ингумацией и в пяти трупосожжениях (Чиндина Л.А.

, 1977, с. 92, 93). В могильнике Архиерейская Заимка они встречены в пяти погребениях (ЗРАО, 1899, табл. I), в Красном Яре — при двух трупоположениях (Троицкая Т.Н., 1978, с. 104, 106, рис. 4, 14; 16, 6

). Это, видимо, объясняется более широким распространением звериного стиля в северной, таежной, части релкинского ареала. Присутствие зоо- и антропоморфных изображений в погребениях связано с культом и, по-видимому, может быть ассоциировано с представлениями обских угров и селькупов о душе, в которых большая роль отводилась птице и куклам как временным вместилищам душ (Чернецов В.Н., 1959, с. 144, 151; Прокофьева Е.Д., 1961, с. 54–74).

Погребения с трупосожжениями, как отмечалось, связаны, вероятно, с особой социальной группой наиболее выдающихся воинов-богатырей. Кремация производилась на стороне. Раскаленные остатки погребального костра ссыпались в могильную яму, которая по форме и размерам была близка ямам с ингумациями, и в ней же сжигали одежду и инвентарь покойника. Вещи в могилах лежат в беспорядке в слое золы и обожженного песка толщиной обычно в 8-12 см., а иногда до 30 см.

Инвентарь трупосожжений представлен оружием, конским снаряжением (удилами, пряжками, бляшками), оружиями труда (ножами, топорами-теслами), частями поясных наборов, украшениями, зоо- и антропоморфными изображениями, керамикой. В этих погребениях богаче представлено оружие: палаши, слабоизогнутые сабли, железные наконечники стрел. Оружие подвергалось порче — палаши и сабли согнуты пополам (табл. XCVI, 37, 38).

Известны поминальные курганы-кенотафы (Тимирязевский I, Коларовский могильники), содержавшие отдельные предметы (керамику или бронзовые вещи) в насыпи, там, где должно быть захоронение (Плетнева Л.М., 1976а, с. 123; 1979б, с. 265).

По мнению Л.А. Чиндиной (Чиндина Л.А.

, 1977, с. 97, 98), с фиктивными захоронениями в могильнике Релка, возможно, связаны расположенные в насыпях курганов скопления вещей, состоящие из керамики, орудий труда и оружия (топоров-тесел, ножей, удил, наконечников стрел) или их миниатюрных моделей, антропо- и зооморфных изображений. Это предположение не лишено оснований, поскольку состав вещей в таких скоплениях идентичен набору инвентаря в погребениях.

Подобные скопления вещей отмечены также в памятниках Притомья, например, в Тимирязевском I могильнике (Плетнева Л.М., 1976а, с. 124, 125). При этом предметы или их миниатюрные модели часто укладывали в сосуды. Часть предметов лежала рядом с сосудами. В Притомье сосуды с предметами обнаружены как в курганах с погребениями, так и в номинальных курганах-кенотафах. В насыпях некоторых курганов они были поставлены кверху дном (Тимирязевский I могильник, курганы 4, 5, 32). Часть сосудов изготовлена специально для захоронения. Они небольшие, рыхлые по структуре и не имеют следов употребления.

Жертвенные места представлены Айдашинской пещерой (ОАК за 1897 г., с. 53, рис. 146, 147, 149; ОАК за 1898 г., с. 138, рис. 280; Молодин В.И., Бобров В.В., Равнушкин В.Н., 1980), Ишимским (Ермолаев А., 1914) и Елыкаевским (Могильников В.А., 1968а, с. 263–268) «кладами», комплексом вещей с Лысой Горы (ОАК за 1892 г., с. 71–73). Все они расположены в южной части ареала релкинской культуры, в пограничье лесостепи. Специфика этого рода культовых памятников плохо исследована. Раскопки проведены только в Айдашинской пещере, но и они фактически свелись к выемке вещей из культурного слоя, неоднократно перерытого кладоискателями. Стратиграфия и взаимное расположение вещей остаются неясными.