Читаем Финно-угры и балты в эпоху средневековья полностью

Ассортимент кузнечной продукции латгальских ремесленников весьма широк. Это и орудия сельскохозяйственной деятельности, и деревообработочный инструментарий (табл. CIX, 8; СХ, 39, 41, 43–46), и орудия железообработки, и различные бытовые изделия (табл. CIX, 13, 15, 16, 18, 25–27

; СХ, 23), и предметы вооружения (табл. CXI). Исследование структуры и технологии изготовления железных изделий показало, что они производились на высоком технологическом уровне. В начале II тысячелетия н. э. были знакомы латгальские кузнецы с такими приемами металлообработки, как сварка железа со сталью, цементация, закаливание (Антейн А.К., 1961, с. 175–183).

На территории Латгалии распространена была обработка цветных металлов. Они плавились в тиглях (табл. CIX, 11, 21, 22, 38

), а изделия отливались в различного вида глиняных или каменных формах. В изготовлении изделий из цветных металлов постепенно возрастала роль ковки. Она позволяла делать предметы лучшего качества. В X–XII вв. обычно все крупные предметы кованые, мелкие — как кованые, так и литые.

Исследования тиглей из археологических памятников Латвии, в том числе из Латгалии, произведено И.В. Дайгой и И. Гросвальд (Daiga J. un Grosvalds J., 1964, 7-22 lpp.). На Асотском городище, помимо находок тиглей и литейных формочек, открыты мастерские бронзолитейщиков (Шноре Э.Д.

, 1961, с. 103–109). Мастерские по обработке бронзы зафиксированы и раскопками Олинькалнса (Mugurēvičs Ē., 1977b, 44–46 lpp.).

Как уже отмечалось, для второй половины I тысячелетия н. э. характерна лепная керамика. Преобладают гладкостенные сосуды (они встречаются вплоть до слоев XII в.). Это горшки баночной формы или слабопрофилированные сосуды (табл. CXII, 13, 15, 18, 20). Гладкостенная лепная керамика не является латгальским этнографическим признаком. Такая посуда встречена и на синхронных городищах Латвии, принадлежащих иным балтским племенам, а также за ее пределами.

Вторую группу глиняной посуды составляют сосуды с шероховатой поверхностью. Это преимущественно крупные прямостенные, расширяющиеся кверху сосуды. При изготовлении снаружи они покрывались жидким слоем глины, который и образовывал очень неровную (шероховатую) поверхность. Судя по материалам Асотского городища, шероховатая керамика особенно характерна для IX–X вв. (Шноре Э.Д.

, 1961, с. 112). На городище Межмали на ее долю приходится около 70 % керамического материала. Бытует шероховатая керамика до начала XII в. Эта керамика опять-таки не является латгальской. Она обнаружена также на поселениях земгалов и литовских племен.

В небольшом количестве на поселениях латгалов встречена лощеная керамика. Изредка фрагменты такой посуды обнаруживаются в могильниках среди остатков погребальной тризны или как пожертвования на краях могил. Это небольшие миски или горшки. Лощеная поверхность темно-серая, черная, красноватая или желтовато-серая. Распространена эта керамика в этнически разнородных областях, как в Латвии, так и далеко за ее пределами. Специально лощеной керамике из памятников Латвии посвящено исследование И. Цимермане (Cimermane I., 1974, 99-108 lpp.).

Появление гончарной керамики в области расселения латгалов датируется концом X в. В XI–XII вв. гончарная посуда сосуществует с лепной, но явно преобладает. Первые сосуды, изготовленные на гончарном круге, появляются у латгалов почти одновременно с распространением гончарной керамики в кривическо-словенском регионе. По своим формам и орнаментации они напоминают ладожско-новгородскую керамику. В дальнейшем гончарная керамика латгалов развивается параллельно с древнерусской и имеет с ней много общего.

Многочисленный вещевой материал, полученный при раскопках поселений и могильников латгалов, всесторонне характеризует быт и культуру средневековых латгалов. Об орудиях ремесла и сельского хозяйства уже была речь. Несколько слов о предметах повседневного быта. Многочисленны железные ножи, шилья, ножницы, кресала, замки и ключи, встречены шипы для хождения по льду. Оружие представлено наконечниками копий, дротиков и стрел, булавами, мечами. Снаряжение коня и всадника составляют шпоры, стремена, удила, пряжки. Все эти предметы не составляют этнографической особенности латгалов, а имеют широкое распространение.

Во второй половине I тысячелетия н. э. латгалы поддерживали торговые связи с соседними и отдаленными территориями. Важнейшим путем сообщения была Даугава. Из Византии и стран Ближнего Востока, а также из Рейнской области в Латгалию поступали некоторые типы стеклянных бус: зонные, цилиндрические, бисер, глазчатые, инкрустированные, рубчатые и лимонки (Urtāns V., 1968b, 76 lpp.). В конце тысячелетия в западных районах латгальской территории появляются клады византийских и арабских монет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Чингисхан
Чингисхан

Роман В. Яна «Чингисхан» — это эпическое повествование о судьбе величайшего полководца в истории человечества, легендарного объединителя монголо-татарских племен и покорителя множества стран. Его называли повелителем страха… Не было силы, которая могла бы его остановить… Начался XIII век и кровавое солнце поднялось над землей. Орды монгольских племен двинулись на запад. Не было силы способной противостоять мощи этой армии во главе с Чингисханом. Он не щадил ни себя ни других. В письме, которое он послал в Самарканд, было всего шесть слов. Но ужас сковал защитников города, и они распахнули ворота перед завоевателем. Когда же пали могущественные государства Азии страшная угроза нависла над Русью...

Валентина Марковна Скляренко , Василий Григорьевич Ян , Василий Ян , Джон Мэн , Елена Семеновна Василевич , Роман Горбунов

Детская литература / История / Проза / Историческая проза / Советская классическая проза / Управление, подбор персонала / Финансы и бизнес
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное