Финно-угры и балты в эпоху средневековья

Собранные материалы позволяют утверждать, что в Литве в первых веках II тысячелетия н. э. пользовались паровой системой земледелия, а в крупных феодальных центрах практиковалось трехполье, о чем упоминают документы XIII–XIV вв. (Lowmianski H., 1931, s. 215–217).

Наряду с пашенным земледелием, очевидно, существовало подсечно-огневое. Роль последней системы постепенно уменьшалась. Отдельные сведения о подсечном хозяйстве имеются еще в XVII в. (Дундулене П.В.

, 1950, с. 77). О занятии огородничеством свидетельствуют находки семян овощей, а также мотыг и оковок лопат.

Основным источником изучения скотоводства в Литве являются остеологические материалы, обнаруживаемые в культурных отложениях поселений. Анализ костных остатков позволяет утверждать, что на первом месте находилось разведение крупного рогатого скота. Конские погребения, широко представленные в литовских могильных памятниках, дают основание говорить о том, что кони составляли значительную часть стада (после крупного рогатого скота). В остеологических же материалах с поселений на втором месте стоят кости свиньи, на третьем — мелкого рогатого скота (Volkaité-Kulikauskiené R., 1978, 64–68 psl.).

В средневековых памятниках Литвы неоднократно найдены косы — орудия, связанные с сенокосом. Для сенокоса могли применяться и серпы.

По-видимому, в первые века II тысячелетия н. э. скотоводство доставляло основной продукт мясной пищи. Охота в хозяйстве литовцев играла второстепенную роль. Так, на городище Майшягала 99,9 % остеологического материала составляли кости домашних животных. Здесь найдены были единичные кости зубра, оленя, кабана. На городище Аукштадварис в слоях XI–XIV вв. на долю костей диких животных приходится 16,7 %, на Неменчинеском — свыше 30 % (Volkaité-Kulikauskiené R., 1978, 68 psl.). Среди этих костей немалую часть составляют костные остатки бобра. Все же следует иметь в виду, что остеологические материалы с поселений несколько приуменьшают роль охоты. Они не учитывают, что в рассматриваемый период охота в значительной степени имела характер пушного промысла.

Можно предполагать, что до VIII в. кузнецы литовских племен были одновременно и земледельцами. Анализ железных изделий V–VII вв. свидетельствует о застойных явлениях в технологии кузнечного дела (Stankus J.

, 1970а, 57–74 psl.). Позднее, в период зарождения и формирования классового общества, кузнечное дело постепенно отделяется от сельского хозяйства. В X–XIV вв. наблюдаются интенсивное развитие кузнечного ремесла и дифференциация его на отдельные отрасли. Металлографический анализ железных изделий из памятников X–XIII вв. показывает, что литовские кузнецы применяли различные технологические способы, включавшие ковку, сварку и наварку стальных полос, науглероживание поверхности, изготовление узорчато-дамасских изделий. По сравнению с предыдущим периодом в IX–XIII вв. количество цельножелезных изделий уменьшается в два раза (Stankus J., 1970b, 113–133 psl.; 1978, 73–88 psl.). Очевидно, развитию кузнечного дела способствовал спрос на высококачественные изделия.

Изготовление изделий из цветных металлов было известно на территории Литвы еще до нашей эры. В эпоху средневековья литовские племена вступали с развитыми бронзолитейным и ювелирным ремеслами (Vaitkunskiené L., Merkevičius А.

, 1978, 89-116 psl.). Сырьем для производства бронзовых изделий служили бронзовые палочки, поступавшие в Литву из других стран, старые и поломанные предметы, поступавшие на переплавку. Местные ремесленники при изготовлении изделий из цветных металлов использовали литье, ковку и волочение проволоки. Орудия труда бронзолитейщиков — тигли, льячки и литейные формы — неоднократно были найдены на многих поселениях. Для отделки предметов применялись гравировка, шлифовка, кручение, плакировка, штамповка, плетение, скань. Ювелиры искусно серебрили изделия из бронзы, железа и олова. Наиболее распространенными орнаментами были геометрические и растительные. При изготовлении некоторых изделий использовались элементы зооморфных мотивов.

Остатки ювелирных мастерских исследованы на городищах Аукштадварис, Мажулонис, Экете и др. В могильниках Граужяй (Vaitkunskiené L., 1981, 33–43 psl.; 1982, 58–70 psl.) и Саргенай открыты погребения ювелиров-ремесленников.

В IX–XIII вв. в связи с ростом производства заметно активизировались торговые и культурные связи литовских племен как внутри их территорий, так и с соседними землями и отдаленными краями.