Фёдор Логинов

Выступая с докладом на VIII съезде Советов, председатель комиссии ГОЭЛРО Г. М. Кржижановский отмечал: «Мы находим возможность примерно в десятилетний срок не только залечить раны войн, но и поднять за этот период наши производительные силы на 80— 100 процентов выше довоенного уровня».

Планы оказались реальными, и уже к началу 1930-х годов они в основном были успешно реализованы. Выработка электроэнергии в 1932 году по сравнению с 1913 годом, когда дореволюционной Россией был достигнут пик развития, увеличилась не в 4,5 раза, как планировалось, а почти в 7 раз: с 2 до 13,5 миллиарда киловатт-часов. Были перевыполнены планы по добыче угля, нефти, торфа, железной и марганцевой руды, производству чугуна и стали. Причём если мощность первой крупной отечественной ГЭС — Волховской, сыгравшей, кстати, в годы Великой Отечественной войны жизненно важную роль в электроснабжении блокадного Ленинграда, первоначально составляла 58 мегаватт, то гордость плана ГОЭЛРО и первой пятилетки — Днепровская ГЭС превосходила её по мощности почти в 10 раз. На основе Днепрогэса был осуществлен прорыв в индустриализации Запорожья, в регионе получили развитие крупные предприятия металлургического, химического и машиностроительного промышленных комплексов.

Несмотря на то что план ГОЭЛРО неоднократно корректировался, что было связано с непредвиденными сложностями и недостаточной экономической обоснованностью строительства тех или иных объектов, прежде всего гидроэлектростанций (мы ещё коснёмся этого вопроса), за 15 лет было построено вместо тридцати намеченных 40 электростанций с гораздо большей суммарной мощностью, чем планировалось изначально. К середине 1930-х годов СССР по производству электроэнергии стал занимать третье место в мире (после США и Германии), оставив позади такие индустриальные державы, как Англия, Франция, Италия, Швеция…

Говоря о впечатляющих темпах роста отечественной электроэнергетики, автор считает необходимым заметить, что не относит себя к числу тех поклонников большевиков, которые едва ли не все их значимые шаги непременно сравнивают с подвигами первопроходцев, вынужденных в силу сложившихся исторических причин всё начинать заново, — история не пишется «с чистого листа». Действительно, в решении многих вопросов в области государственного и хозяйственного строительства новой власти часто приходилось идти неизведанными путями. Однако при этом в полной мере был использован экономический (а во многих случаях — и политический) потенциал, накопленный в дореволюционной России. Так что план ГОЭЛРО создавался не на пустом месте.

Начало становления гидроэнергетики России, в развитие которой в советское время внёс весомый вклад Фёдор Георгиевич Логинов, можно отнести к концу XIX столетия, ко времени строительства первых гидроэлектростанций, предназначенных, как правило, для энергоснабжения местных заводов и шахт. Такие ГЭС в 1890-х — начале 1900-х годов появились на Рудном Алтае (ныне территория Казахстана), в Восточной Сибири, на Украине, Северном Кавказе, в Карелии. Историк гидроэнергетики И. В. Слива считает, что «настоящим прорывом стало строительство в 1903 году Центральной Пятигорской гидроэлектростанции (с 1911 года — ГЭС «Белый уголь») на реке Подкумок. Проект этой станции, разработанный ставшими впоследствии знаменитыми учёными-электротехниками Г. О. Графтио и М. А. Шателеном, предусматривал снабжение района Кавказских Минеральных Вод. При мощности около 740 киловатт ГЭС обеспечивала электроэнергией Кисловодск, Ессентуки, Пятигорск и Железноводск, в частности, это позволило в сентябре 1903 года пустить в Пятигорске трамвай»[4].

Интересно, что первая гидроэлектростанция на Урале — Порожская ГЭС на реке Большая Сатка, пущенная в 1910 году, работает и поныне, то есть более ста лет. Как, кстати, и построенная в 1909 году Гиндукушская ГЭС — крупнейшая гидроэлектростанция дореволюционной России.

Наряду со строительством ГЭС проводились большие проектно-изыскательские работы. Так, в 1891–1916 годах при проектировании и строительстве Транссибирской магистрали были проведены серьёзные исследования гидроэнергетического потенциала Ангары. Особое внимание гидротехников привлекали порожистые участки Волхова и Днепра, близость этих рек к крупным промышленным центрам. Проект строительства ГЭС на реке Волхов разрабатывался с 1902 года, и к 1914 году Г. Графтио вместе с инженером Е. Палицыным довёл проектную мощность будущей электростанции до 58 мегаватт. Первая мировая война перечеркнула все планы по строительству ГЭС на Днепре и Волхове, тем более что к реализации обоих проектов были привлечены немецкие фирмы и специалисты.

В результате в дореволюционной России так и не было построено ни одной крупной гидроэлектростанции, а суммарная мощность всех ГЭС к 1917 году составляла всего 16 мегаватт, они вырабатывали лишь два процента электроэнергии в стране[5]. Львиная доля её производства приходилась на тепловые электростанции.