Фиолетовая гибель

- Ты понимаешь, в чем тут дело? - торжествующе сказал он. И сейчас же сам ответил на свой вопрос: - Если Джеймс был прав, если действительно плесень из этого проклятого метеорита бешено росла в блюдечках из-за того, что на нее попал пепел от трубки... и у нее началась эта, как ее...

- Мутация, - подсказал Клайд.

- Да, мутация. И появился отравляющий запах... Если это так, то выходит, Джеймс решил сделать то же самое и с самим метеоритом! Он насыпал в него пепел, вот что! И вот он, результат, который проявился сразу же, в одну ночь! Понятно что?

- И сам Джеймс вчера ночью что-то говорил, что он придумал еще какой-то новый эксперимент,- добавил Клайд.- Только он решительно отказывался сказать, в чем там дело, помнишь? Очевидно, он хотел сначала узнать, что получится с новой порцией пепла... Мэджи, вы и в самом деле очень помогли нам своим рассказом,- приветливо обратилея он к девушке, которая с недоумением переводила взгляд то на одного, то на другого, пытаясь уловить смысл их отрывистых фраз.

- Но я ничего, совсем ничего не понимаю в том, что вы говорите,- жалобно сказала она, поднимая на Клайда печальные глаза.- И почему я помогла, тоже не могу сообразить. Мне кажется, в том, что я сказала, нет ни капельки интересного...

Фред пренебрежительно фыркнул: о чем еще можно говорить с глупой девчонкой, до которой не доходят самые элементарные вещи! И тут же Фред спохватился: "Черт знает о чем я думаю, когда тело Джеймса, накрытое простыней, лежит там, в палатке!.." Он покосился на открытый полог.

Под лучами яркого солнца, заливавшего поляну, вход в палатку, остававшийся в тени, зиял как хмурое напоминание о том, что случилось всего только сегодня утром, и о том, чего уже нельзя исправить...

Фред отвернулся, его сердце сжала боль. "Коротышка, вот до чего довели тебя твои эксперименты,- подумал он.- Ведь так и погубила тебя твоя космическая плесень, фиолетовая плесень, которая убивает все, сначала насекомых, потом маленьких животных, а потом... Потом? Погоди, погоди, я что-то подумал насчет потом...- силился он напомнить себе вдруг ускользнувшую мысль.- Что я подумал потом?.. Что-то очень важное, ей-богу, очень важное. Вот проклятая штука, проскочило что-то в голове и исчезло. А что, никак не могу вспомнить..."

Он почти не слышал, как Клайд мягко ответил Мэджи:

- Сейчас я попробую вам все объяснить. Конечно же, вам так трудно понять. Дело вот в чем...

И он коротко рассказал ей, как Джеймс Марчи случайно заметил, что оброненный им с трубки пепел вызвал усиленный рост космической плесени и как, очевидно, Джеймс решил повторить этот опыт уже со всей оставшейся в метеорите плесенью. Поэтому он и закурил трубку тогда, вечером, а потом посыпал пеплом метеорит,- рассчитывая, что это даст еще больший эффект. Ведь из того, что рассказала Мэджи, выходит, что именно так обстояло дело. Уже ночью Джеймс говорил им, что он сделал еще что-то, но умолчал, о чем шла речь. Он, по всей видимости, хотел проверить утром, какой эффект даст новый эксперимент, и поэтому на рассвете поспешил к метеориту, и вот...

Мэджи слушала Клайда затаив дыхание, боясь проронить хотя бы слово. Она только теребила свой мокрый носовой платок, ей хотелось разорвать его на куски; она спохватывалась и снова сжимала его, потому что ведь это глупо: маленький кусочек шелка в ее руках не имел никакого отношения к рассказу Клайда, и опять, забыв об этом, теребила его. А потом она вспомнила, что таким же мокрым маленьким носовым платком Джеймс вчера вечером в лесу пробовал вытереть ей слезы, чтобы утешить от рыданий, и от этого новые слезы навернулись на ее глаза, и она едва удержалась от того, чтобы не заплакать, и опустила голову вниз.

Клайд все еще говорил, а Мэджи думала: милый Джеймс, милый Коротышка, он так трогательно, так робко рассказывал ей вчера о своих чувствах, о том, что он любит ее... "Нет, такого слова не было, но ведь я знаю, - думала Мэджи, - я знаю, что он думал так!" И честное слово, никогда еще и никто не говорил с нею о любви так беспомощно и так убедительно, как милый, ласковый Коротышка, который избегал даже самого слова "люблю", но оно громко звучало в каждой его фразе и даже в молчании, когда он бесповоротно терялся, не зная, что ей ответить. Джеймс, Джеймс, и вот... Она взглянула в сторону палатки, где лежало тело Джеймса Марчи, и еще ниже опустила голову, пряча нахлынувшие рыдания. Но они прорвались снова безудержным плачем, от которого судорожно вздрагивали плечи и перехватывало дыхание.

- Мэджи, Мэджи, ведь я вовсе не хотел расстраивать вас,растерянно проговорил Клайд, протягивая к ней руку.- Мэджи, успокойтесь, не надо плакать, этим ничему не поможешь... Ай, как плохо, что я расстроил вас, Мэджи!

- Нет... это не то... не надо, не утешайте меня,- сквозь бурные слезы отвечала она.- Я сама... сама... это пройдет...

- Оставь ее,- вполголоса сказал Фред, кладя руку на плечо Клайда.- Это как пришло, так и уйдет. Я знаю. Давай займемся лучше одним делом.- И он поднялся, большой и громоздкий.