Фирма

— В Мемфисе, в баре аэропорта в тот вечер, когда я вернулся из Вашингтона. Я заметил, что он наблюдает за мной, и подумал, что видел его где-то в Вашингтоне.

— Это он. Теперь он здесь.

— А кто второй?

— Тони Верклер, мы прозвали его Тони-Две-Тонны. Бывший заключенный с длинным послужным списком, работал главным образом в Чикаго. Он связан с Моролто уже многие годы. Весит почти триста фунтов, замечательно справляется со слежкой — никому и в голову не приходит подумать на него.

— Вчера вечером он сидел в «Румхедсе», — добавил Эклин.

— Вчера вечером? Мы тоже были там вчера вечером.

Под шум радостных выкриков катер с ныряльщиками отдал концы и устремился в открытое море. Рыбаки в лодках тянули свои сети, парусные катамараны уходили все дальше от берега. После неторопливого, полусонного утра остров начинал пробуждаться к активной жизни. Половина лодок и катеров уже отчалила от пирса, другие вот-вот собирались это сделать.

— Ну, а вы когда объявились в городе? — Митч пригубил свой напиток, в котором рома было гораздо больше, чем коки.

— В воскресенье вечером, — ответил ему Тарранс, глядя вслед катеру.

— Спрашиваю из чистого любопытства, — предупредил Митч. — Сколько на острове ваших людей?

— Четверо мужчин, две женщины, — ответил Тарранс.

Эклин превратился в немого, предоставив своему шефу вести все разговоры.

— И для какой, собственно, цели вы находитесь здесь?

— О, таких целей у нас несколько. Первое, мы хотим поговорить с тобой и уточнить условия сделки. Войлс озабочен, он настаивает на таком соглашении, которое полностью бы устроило и тебя. Второе: нам необходимо понаблюдать за ними, чтобы знать, сколько из их шайки находится здесь. Мы проведем тут около недели, выясняя, кто есть кто. Островок невелик, заниматься наблюдением здесь — одно удовольствие.

— А третье — это то, что ты должен бы немного подзагореть?

Эклин позволил себе едва слышно хихикнуть. Тарранс улыбнулся, а затем нахмурился.

— Нет, не совсем. Мы обеспечиваем здесь твою защиту.

— Мою защиту?

— Именно. Когда я последний раз сидел за этим столиком, мы разговаривали с Джо Ходжем и Марти Козински. Примерно девять месяцев назад. За день до того, как их убили, если уж быть точным.

— И ты считаешь, что меня тоже вот-вот убьют?

— Нет. Пока — нет.

Митч сделал бармену знак повторить. Игроки в домино начинали горячиться.

— Слушайте, парни, пока мы тут с вами говорим, головорезы, как вы их называете, шляются по пятам моей жены на Большом Каймане. Я буду нервничать, если в ближайшее время не увижу ее. Так что там о нашей сделке?

Тарранс повернулся лицом к Митчу.

— С двумя миллионами все в порядке и…

— Еще бы не в порядке, мы же об этом договорились, разве нет?

— Остынь, Митч. Мы заплатим миллион после того, как ты передашь нам свои дела. В этот момент тебе уже не будет дороги назад, как они говорят. Ты увязнешь по самые уши.

— Тарранс, это мне ясно и так. Я же сам это предложил, если помнишь.

— Но это самая простая часть дела. В общем-то нам твои папки не нужны — там все чисто. Это нормальные папки. Законные, так сказать. Нам же нужны другие, Митч. Те, которые дадут возможность предъявить обвинения. К тем папкам подобраться будет гораздо труднее. Но когда ты это сделаешь, мы заплатим тебе половину второго миллиона. А после суда — оставшуюся часть.

— А мой брат?

— Мы попробуем.

— Меня это не устраивает, Тарранс. Мне нужен только положительный результат.

— Я не могу обещать тебе доставить брата непосредственно тебе в руки. Черт возьми, за ним еще семь лет тюрьмы.

— Но он мой брат, Тарранс. И мне наплевать, будь он даже обычным убийцей, приговоренным к смертной казни и сидящим в камере в ожидании последней в жизни миски с тюремной баландой. Он мой брат, и, если я вам нужен, вы освободите его.

— Я же сказал, что мы попытаемся, но без гарантий. Нет никакого легального, даже формального повода к его освобождению. Нам придется изобрести что-то другое. А если его подстрелят при попытке к бегству?

— Вытащите его из тюрьмы, Тарранс.

— Попробуем.

— Вы употребите на это всю власть и все возможности ФБР, так, Тарранс?

— Обещаю тебе.

Митч откинулся на спинку стула, сделал большой глоток из стакана. Теперь в сделке было учтено все. Он с облегчением вздохнул и улыбнулся расстилающейся перед ним морской глади.

— Когда мы увидим твои дела?

— Мне показалось, что они не нужны вам. Они слишком чистые, ты же сам сказал.

— Они нужны нам, Митч, потому что когда они окажутся в наших руках, то вместе с ними там же окажешься и ты. Отдав нам папки, ты вручишь нам и себя самого, свою, так сказать, лицензию на право юридической деятельности.

— На это потребуется десять-пятнадцать дней.

— Сколько всего будет дел?

— Сорок-пятьдесят. Самая маленькая папка будет толщиной в дюйм. Большие не поместятся на этом столе. Я не могу делать с них копии в офисе, приходится идти кружным путем.

— Может быть, мы поможем тебе в этом? — вновь подал голос Эклин.

— Может быть, лучше не надо. Может быть, если мне понадобится наша помощь, я сам, может быть, попрошу ее.