Фирма

В центре, на перекрестке Мэдисон и Купер-стрит, в старых, но отреставрированных заново двухэтажных зданиях были открыты небольшие бары, закусочные, сувенирные лавки и несколько неплохих ресторанов. Перекресток был известен под названием Овертон-сквер, он являлся средоточием ночной жизни Мемфиса. Театр и книжный магазин привносили сюда дыхание высокой культуры. По центру Мэдисон-стрит тянулась неширокая полоса деревьев. В конце недели здесь шумели студенты и моряки с кораблей ВМС, однако вечерами в будни здесь было тихо, рестораны хотя и полны, но не забиты до предела. «Полетта», изысканный французский ресторанчик, помещавшийся в сверкающем свежей штукатуркой здании, пользовался популярностью благодаря объемистой карте вин, оригинальным десертам и проникновенному голосу мужчины, сидевшего за «Стейнвеем». Столь желанный достаток принес с собой и коллекцию кредитных карточек, и супруги Макдир уже привыкли пользоваться своими, посещая по вечерам лучшие рестораны города. «Полетта» на данный момент времени оставался излюбленным местом.

Митч сидел в уголке бара, отпивал глоток за глотком кофе из чашечки и посматривал на входную дверь. Он пришел чуть раньше, как и собирался. Три часа назад он позвонил ей и спросил, успеет ли она к семи. Она захотела узнать, в чем дело, и он обещал ей объяснить это позже. С того дня на Кайманах он знал, что кто-то следует за ним по пятам, кто-то следит за ним, слушает его. На протяжении последнего месяца по телефону он разговаривал очень осторожно, несколько раз он ловил себя на том, что неотрывно смотрит в зеркало заднего вида и даже дома говорит, выбирая слова.

Кто-то подсматривает и подслушивает, в этом он был уверен.

Решительно распахнув дверь, с холода вошла Эбби и в поисках мужа повела головой. Они встретились у самого бара, Митч коснулся щекой ее лица. Эбби сняла пальто, и они проследовали за метрдотелем к небольшому столику. Такие же столики вокруг были полны народа, слышно было каждое сказанное слово. Митч посмотрел по сторонам, но других свободных мест не оказалось. Отпустив метрдотеля, он уселся напротив жены.

— По какому поводу? — подозрительно спросила Эбби, уже начавшая отвыкать от знаков внимания.

— Неужели нужно искать повод для ужина с собственной женой?

— Безусловно. Сегодня понедельник, сейчас всего семь вечера, а ты — не на работе. Воистину это что-то поразительное.

Между столиками протиснулся официант, спросил, будут ли они пить, и если да, то что именно. Два бокала белого вина, ответил ему Митч и обведя глазами зал, успел заметить устремленный на него взгляд джентльмена, сидящего в одиночестве через пять столиков от них. Лицо его показалось Митчу знакомым, а когда он вновь скосил на мужчину глаза, то увидел, что тот уже уткнулся носом в меню.

— В чем дело, Митч?

Он взял ее руку в свою и нахмурил брови.

— Эбби, нам необходимо поговорить.

Ее рука чуть вздрогнула, улыбка пропала.

— О чем?

Он понизил голос.

— О чем-то очень серьезном.

Она сделала глубокий выдох и сказала:

— Может, дождемся вина? Оно мне, похоже, понадобится.

Еще раз Митч посмотрел на скрывающееся за меню лицо.

— Мы не можем говорить здесь.

— Тогда зачем мы сюда пришли?

— Слушай, Эбби, ты знаешь, где здесь туалетные комнаты, прямо через зал и направо, так?

— Да, знаю.

— В том конце зала есть боковой выход, он ведет на улочку позади ресторана. Я хочу, чтобы ты прошла в туалетную комнату, а оттуда через этот выход — на улицу. Я буду ждать тебя там, неподалеку.

Она слушала его молча; глаза сузились, брови сошлись к переносице, голова чуть наклонилась вправо.

— Верь мне, Эбби. Я все объясню позже. Встретимся, на улице и разыщем другое местечко, где можно поужинать. Здесь я разговаривать не могу.

— Ты меня пугаешь.

— Прошу тебя, — сказал он твердым голосом, продолжая держать ее за руку. — Все нормально. Я принесу твое пальто.

Она встала, подхватила свою сумочку и направилась в дамскую комнату. Немного повернув голову, Митч через плечо наблюдал за джентльменом со знакомым лицом, который вдруг неожиданно поднялся, приглашая за свой столик какую-то пожилую особу. Ухода Эбби мужчина не заметил.

На улочке позади «Полетты» Митч набросил пальто на плечи жены и махнул рукой куда-то на восток.

— Я все тебе объясню, — твердил он.

Пройдя метров сто, они свернули в сторону, миновали два высоких здания и оказались перед входом в «Бомбей Байсикл клаб», где был бар с кабинками на двоих, неплохая еда и группа музыкантов, наигрывавших блюзы. Митч высмотрел официанта, оглядел два небольших зальчика и указал на столик в самом дальнем углу.

— Вон там, — сказал он официанту.

Он уселся спиной к стене и лицом к залу и входной двери. В углу был полумрак, стол освещался свечами. Они вновь заказали вина.

Эбби сидела совершенно неподвижно, следя за каждым его движением, и ждала.

— Ты помнишь такого Рика Эклина из Западного Кентукки?

— Нет, — ответила она, не пошевелив губами.