Флэшбэк

Справа взревел двигатель «бастаада», дико взвизгнули шины и взвыл пронзительным альто-басом клаксон. В этот миг я уже летел головой вперед в сторону ближайшей колонны. На бетон я приземлился не слишком удачно, но в руке у меня уже был второй «биффакс», который я выхватил из кобуры над лодыжкой. Я старался передвигаться как можно быстрее и потому успел заметить, как мой похититель от удара бампера валится на стену.

Перекатившись, я прижался лицом к полу. Увидев между колесами тормозящей машины босые ноги любителя митральезы, я прицелился и дважды выстрелил; первая пуля пробила насквозь лодыжку, другая ушла в неизвестность. Прежде чем тот рухнул на пол, я быстро осмотрелся по сторонам. Метис куда-то исчез. Я снова перевел взгляд на пространство между нижним краем машины и бетоном. Там как раз появился мужской торс. Я трижды выстрелил в него и отскочил за колонну. Выпрямившись, я как можно быстрее огляделся. Метис скрылся где-то за автомобилями или колоннами.

— Феба! — тихо сказал я. Послышался щелчок открываемой по кодовому слову дверцы. — Феба… — повторил я еще раз, теперь уже действительно обращаясь к собаке. — Ко мне!

Три секунды спустя она стояла у моей ноги. Я присел и положил руку ей на голову.

— Ищи, — прошептал я ей на ухо.

Она медленно повернулась кругом, расширив ноздри, и застыла, глядя куда-то вправо. Я нажал рукой ей на голову и, оставив ее лежать у колонны, прыгнул за ближайший автомобиль и высунулся из-за него, готовый к выстрелу, но метис явно не любил лишнего шума. Я вспомнил, какое у него оружие, и быстро спрятал голову за кузов. Ощущение было не из приятных — выстрел из его револьвера разорвал бы в клочья любой, за исключением «бастаада», кузов в этом гараже. Нужно было двигаться. Я перепрыгнул еще через два автомобиля и нырнул под третий. По моим подсчетам выходило, что противник должен находиться где-то в вершине треугольника, основание которого составляли мы с Фебой. Я передвинулся ближе к капоту и внезапно увидел ноги неприятеля, который медленно перемещался в сторону Фебы. Еще два, самое большее три шага, и он скроется из моего поля зрения, выйдя прямо на спокойно поджидающую его собаку. Я молниеносно выскользнул из-под «форда» и, оттолкнувшись левой рукой, вскочил на его капот.

— Взять, Феба! — заорал я и подпрыгнул как можно выше.

Сразу же после этого я выстрелил в ту сторону, где должен был находиться противник; я увидел его голову и чудовищной величины дуло «элефанта». Оружие подпрыгнуло в его руках, я же начал, все еще в прыжке, опорожнять обойму «биффакса». Я видел, как расцветают на кузовах и стеклах дыры от моих не слишком метких выстрелов, как метис опускает задравшийся после первого выстрела ствол. Достигнув апогея, я завис в воздухе на долю секунды, отчаянно желая как можно быстрее вновь оказаться внизу, и тут что-то белое ударило метиса в грудь и исчезло за кузовом. Он ударился задом о радиатор стоявшей позади него машины и беспомощно взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Я выстрелил еще трижды — на столько мне хватило времени — и грохнулся на капот изуродованного «форда».

— Феба! — крикнул я, сползая на пол.

Я ударился спиной о бетон, услышал хруст позвоночника и сразу же после — лай Фебы. Я встал и выпрямился. После той дрессировки, что прошла Феба, не лают по пустякам. Это был торжествующий лай. Я подошел к метису и обнаружил, что в него попали четыре пули. Когда я закуривал, у меня дрожали пальцы. Феба отошла от убитого и ткнулась в меня носом.

— Мы не можем сбежать отсюда, прежде чем появится полиция. С чего это тебе" пришло в голову? Ты же такая гениальная, — укоризненно сказал я. — Черт побери!

Бросив сигарету, я побежал к «бастааду». Перед его радиатором, метрах в четырех от переднего бампера, у стены, монотонную серость которой нарушало блестящее в ярком свете красное пятно, лежал человек, который пытался вывести меня из магазина. Небольшая лужа крови вокруг его головы казалась неестественно яркой, не такой, как обычно бывает в фильмах. Я проверил пульс — сердце билось, но когда я наклонился и посмотрел на его затылок, меня затошнило. Я встал и задумался. Потом подбежал к машине и высыпал на пол все содержимое аптечки. Мне удалось довольно быстро найти баллончик с браксиденином и инъектор, довольно давно заряженный дозой мекардомидола. Я прижал к запястью агонизирующего человека инъектор, а затем вылил половину баллончика на тыльную часть размозженного ударом о стену черепа. Четверть минуты спустя он открыл глаза. Взгляд у него был удивительно осознанным, если учесть, что ему оставалось жить минуту, может быть две.

— Сейчас приедут копы и «скорая», — сказал я. — Но до этого скажи мне, кто вас нанял.

— Я буду жить? — прошептал он. Я кивнул.

— Ну так как же я тебе могу об этом сказать? — заявил он.

— В таком случае беру свои слова назад. — Я поднял инъектор и показал ему. — Этот яд невозможно обнаружить, да и никто не станет искать его в твоем организме. Еще одна доза, и все.

Он несколько раз моргнул и пошевелил кадыком: