Флибустьер времени. "Сарынь на кичку!"

"Да… вот тебе и разбойничий клад. Атаманский, кстати. Столько легенд о таких захоронках слышал, а здесь… у меня состояние во много раз больше. Добытое, хм… чего перед собой таиться, схожими методами. Только ходили мы грабить не своих, а врагов. Хотя, думаю, и здесь можно было бы награбить намного больше. Если не пугаться каждого шороха, рисковать. Эти же гады нападали только на беззащитных, а много ли у слабых может быть богатства? Оно испокон веков силу любит. Хочешь много награбить — выбирай кого посильнее".

Невольно скривив губы, Москаль-чародей глянул на бандюка.

— Пане, не убивайте! Прошу вас, у меня больше ничего нет, я всё отдал, разве что в нашей хате немного осталось. Но то не моё, общее!

— Далеко ваша хата?

— Что?.. Ах, нет, нет, не далеко. Как раз времени кулеш сварить хватит, если ехать на коне.

— Хорошо, завтра заедем, посмотрим.

— Пане, добренький, не убивайте, богом-Христом прошу, отпустите. Я больше не буду…

— Не будешь пробовать сбежать, потом отпущу. Всех вас отпущу. И даже ничего обрубать не буду.

Зримо потеряв интерес к допрашиваемому, Аркадий обернулся к начальнику охраны, Василю Вертлявому.

— Добычи с трупов и пленных много собрали?

— Да почти столько же, — мотнул тот на вываленный около костра клад. — Это по злату-серебру. Ну и оружия немало, есть неплохое, хоть большей частью поганенькое. Ну и лошади.

— Тогда разделим всё следующим образом: злато-серебро — родным погибших. Они ценой своей жизни нас от засады уберегли, дали возможность стереть с лица земли эту пакость. — Аркадий махнул рукой в сторону пленников. — Оружие поделите между собой, все, кто в бою участвовал, мне доли в нём не надо. Лошадей поделим завтра утром. Я себе хочу вороного жеребца взять и гнедую кобылу той же породы. Из их хаты злато-серебро, опять-таки, родичам убитых, ну а вещи между собой делите. Все на такой раздел согласны?! — последнюю фразу попаданец постарался произнести погромче.

Теоретически его предложение мог оспорить любой из присутствовавших казаков и джур. Однако в реальности для спора с авторитетным атаманом, а по факту Аркадий был наказным атаманом каравана, простой казак должен был иметь очень серьёзные основания. Поэтому ответом Москалю-чародею было не слишком дружное, но, безусловно единодушное одобрение.

До хаты разбойников доехали часа за полтора. Построил её в неприметной балке, вероятно, один из тех рисковых селян, не желавших ни под каким видом работать на пана. Аркадий заходить в неё не стал из-за подозрений в густонаселённости кровососущими насекомыми, решил подождать результатов обыска на улице. На хозяйстве, по словам бандитов, у них оставался один приболевший подельник, попаданец не ждал от него серьёзного сопротивления, хотя и предупредил пошедших обыскивать об осторожности.

— Батьку, батьку, гляди, кто здесь есть!

Восклицание относилось явно не к бандюку, вытащенному из хаты со спущенными штанами. Вслед за ним казаки начали выводить на свет женщин, ни разу не упомянутых при допросах. Женщины, правда, выглядели не слишком привлекательными и молодыми, а уж об опрятности и чистоте их одежды и заикаться не стоило. Уже потом Аркадий узнал, что самой старшей из них было девятнадцать лет и до встречи с разбойничьей шайкой они все не без основания считались красавицами. Хотя разбойники регулярно пополняли свой общий гарем, не брезгуя и мальчиками, долго там никто прожить не мог.

Попаданец ожёг взглядом разбойничьего атамана, тот дёрнулся, будто в него действительно ткнули чем-то раскалённым. Решимость предать разбойников особо мучительной смерти после того эпизода у попаданца окрепла. О наличии у них пленниц ни один из них и не заикнулся во время допросов.

"И за позор, который они навлекали на звание казака, и за убитых ребят из сторожевого дозора, и за мучения несчастных женщин… слишком милосердно их будет просто повесить. Чёрт! Забыл я подробности отпускания с колом в заднице, надо будет в Азове поспрошать, наверняка среди старых казаков знаток найдётся".

Дальше караван двинулся уже с дамами. Мужчины из каравана, естественно, в пути бедолаг не домогались, они получили возможность постираться и помыться. До Азова доехали уже не потасканные пожилые бабы, а весьма привлекательные молодые женщины. И никто из них не отказался посмотреть, как отпускали — Москаль-чародей же обещал — разбойников на волю. Такой человек не может себе позволить не выполнять обещания.