Флибустьеры против пиратов Карибского моря

Заинтригованный, я сразу вспомнил книгу, которую случайно купил в лавке, повествующую о властелинах Флибустьерского моря. В надежде услышать прочитанное там имя, я переспросил, как зовут столь славного капитана. Однако его имя я так и не смог вспомнить. Скоре всего, оно там отсутствовало. Естественно, я поинтересовался, где же найти этого человека, который стал живой достопримечательностью города.

– Ой-ля-ля. Это очень просто. Он проводит каждый вечер в кабачке «Ржавый якорь», что в порту, и рассказывает свои нескончаемые истории всем желающим.

Отведав обещанного десертного вина, я вскоре откланялся, горячо поблагодарив коменданта за столь радушный прием.

Конечно, на следующий день я отправился в этот погребок, где без труда нашел Пьера Маре – живого пирата. Войдя в «Ржавый якорь», я был удивлен, так как заведение совершенно не походило на пиратский приют. Наоборот, все было чисто и аккуратно. Увидев входящего офицера, ко мне тут же подскочил хозяин, сказав, что для него большая честь принимать у себя лейтенанта Пикардийского полка и чем он может быть мне полезен. Мне весьма польстило, что мундир пикардийцев знаком даже в портовых кабаках. Я сказал, что разыскиваю капитана Пьера Маре. Любезный кабатчик подвел меня к пожилому, но еще весьма крепкому человеку, сидевшему за отдельным столом и попыхивающему трубкой. Когда я подошел, он вопросительно поднял на меня глаза.

– Разрешите представиться – барон де Бац, лейтенант королевского Пикардийского полка, расквартированного на зиму в Дьепе.

– Да? Очень рад. А меня зовут капитан Маре. Капитан королевского флота в отставке Пьер Маре к вашим услугам. Садитесь, мессир, чем могу быть полезен? Эй, хозяин, принеси-ка своего лучшего вина. Итак, чем обязан?

– Видите ли, капитан, комендант портового форта господин де Вейан сообщил мне, что вы самый лучший рассказчик, которого он когда-либо знал. К тому же вы долго жили в Вест-Индии, где даже были… гм… пиратом или что-то в этом роде. Дело в том, что я недавно прочел книгу о флибустьерах Нового Света, которая, признаться, меня потрясла. Вот я и решился узнать все из первых уст. Конечно, если вы не откажетесь мне рассказать о своих приключениях.

Капитан, которому было, наверное, за семьдесят и чье обветренное лицо, изборожденное морщинами и иссеченное шрамами, совсем не казалось приветливым, прищурив глаза, сказал довольно холодно:

– Весьма польщен вниманием столь блистательного молодого офицера к своей скромной персоне, но будет ли интересно вам, барон, человеку сухопутному, слушать морские рассказы. Да и будут ли они вам понятны. К тому же вы меня немного обидели, назвав пиратом, хотя здесь нет вашей вины. Это все добряк де Вейан, который, как и большинство сухопутных, не видит разницы даже между капером и корсаром. Нет, должен вас разочаровать – пиратом я не был. Иначе как бы я стал капитаном королевского флота? Не думаете же вы, что среди офицеров там сплошные морские разбойники?

– Конечно же нет. Примите мои извинения, если я вас случайно задел…

– Не нужно. Хотя я и отставной капитан, но не настолько знатного происхождения, чтобы кичиться врожденной щепетильностью. Надеюсь, вы меня понимаете…

– Да, конечно. Но позвольте спросить, как вам удалось стать капитаном флота, если вы… не дворянин… Насколько я знаю, это весьма редкий случай.

– В этом нет ничего необычного. Тот, кто вырос у моря, всегда лучший моряк, чем тот, кто вырос в горах… Извините, если я невольно задел вас…

– Нет, нет, ничего. Если я и гасконец, то только по крови. Родился я в Париже и был у себя на исторической родине лишь раз. Да и мое имение тут, так что я скорее пикардиец, чем гасконец.

– Я тоже пикардиец. Это нас роднит, тем более что вы служите в полку, носящем это же славное имя. Если мне не изменяет память, Пикардийский пехотный был составлен из вольных крестьян-пикинеров еще при прошлом царствовании в 1642 году и является старейшим регулярным военным подразделением Франции. Если, конечно, не считать отрядов телохранителей дома короля.

– Вы совершенно правы, капитан Маре. И я, признаться, даже удивлен таким знанием истории моей части.

– Я же сказал вам, что тоже пикардиец. Если хотите знать, в молодости отец хотел меня отправить служить именно в этот прославленный полк.

– Я должен вас огорчить, господин капитан. В наше подразделение не брали новобранцев. К нам поступают лишь уже проверенные в боях, заслуженные солдаты, поскольку мы числимся первым негвардейским полком и возглавляем список семи самых старых полков Франции, так называемых «стариков».

– Молодой человек, я говорю о временах шестидесятилетней давности, когда вашему полку отроду было не больше десяти лет. Тогда не существовало никаких «стариков» и попасть туда было гораздо проще. Уж поверьте мне. А поскольку я родился и вырос именно в Пикардии, этот полк принял бы меня с распростертыми объятиями. Но мы отвлеклись. Вы говорили, что прочли какую-то книгу?