Флотоводец

8 сентября — руководил учениями на КБФ. Провел их разбор, проанализировал действия флота в учениях, оценил работу всех звеньев личного состава и развернул перед участниками программу дальнейших мероприятий по укреплению боевой мощи флота.

23 сентября —

приказом наркома ВМФ создана государственная комиссия для проведения заводских и войсковых испытаний размагничивающего устройства для защиты от магнитных мин.

19 октября — Правительство пересмотрело план военного судостроения. Решено продолжать строить подводные лодки, малые надводные корабли — эсминцы и тральщики. «Новых закладок линейных кораблей и тяжелых крейсеров на судостроительных заводах наркомсудпрома не производить», а техническую готовность и спуск на воду строящихся кораблей отодвинуть на более поздние сроки. Тем не менее объем продукции военного судостроения продолжал нарастать. Общий тоннаж боевых кораблей флота с начала 1939 по 1941 г. возрос почти на 160 тыс. т. (Басов А. Флот в Великой Отечественной войне. М.: Наука, 1980). Утвержден план строительства большой серии торпедных катеров типа Д-3.

Октябрь —

докладывает И.В. Сталину (вместе с начальником ГМШ Л.М. Галлером) о ходе работ по строительству береговых батарей, принявших большой размах, быстрые темпы, особенно на Балтике, от Кронштадта до Палангена (Паланга), и на Севере — от Архангельска до п-ова Рыбачий, об укреплении западных морских границ на всем их протяжении.

20 октября — вводит в действие своим приказом № 654 «Дисциплинарный устав ВМФ», в котором организация управления воинской дисциплиной была сосредоточена как основа боевой его мощи, нарком указывал, что «не только дисциплинарными взысканиями нужно поднимать уровень дисциплины», но и что «воспитание и разъяснительная работа имеют огромное значение». Подчеркивал, что строгость требований к подчиненным должна сочетаться с постоянной заботой о них.

Вторая половина года —

провел перестройку методов обучения и воспитания личного состава ВМФ в связи с возрастанием военной опасности. По указанию наркома в боевой подготовке стал максимально использоваться опыт современных войн. Подготовка стала проводиться в условиях близких к боевым, без лишних ограничений. Потребовал довести до совершенства взаимодействие кораблей и соединений в условиях сложного маневрирования как днем, так и ночью, добиться максимальной сплаванности кораблей, высокой натренированности личного состава для совместного выполнения кораблями боевых задач.

Конец года — доложил в Правительство о тяжелых условиях базирования кораблей КБФ в связи с освоением новых баз в этих районах в условиях суровой зимы. Все базы, включая Таллин, покрылись льдом, открытой осталась только Либава.

31 декабря

— Председатель ГВС ВМФ нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов утвердил решение ГВС об установке защитных устройств системы ЛФТИ на линкорах, крейсерах, эсминцах и тральщиках, по оборудованию спецполигонов и другим необходимым для испытаний мероприятиям, о необходимости обращения в СНК СССР с ходатайством о создании в системе НКСП организации по производству комплексных работ по противоминной защите кораблей и подводных лодок, с тем чтобы испытания закончить до 1 июля 1941 г. Работа на практике была начата 15 февраля 1941 г. в Севастополе. Координацию ученых ЛФТИ с флотскими организациями осуществлял офицер КПА УК ВМФ В.Д. Иванов.

Декабрь — провел в НК ВМФ совещание высшего командного состава флотов, на котором были рассмотрены уроки финской войны и проблемы, выдвинутые опытом второй мировой войны, а также текущая деятельность флотов под углом зрения войны в Европе; проанализирована дерзкая операция немцев против Норвегии, начавшаяся 9 апреля 1940 г. высадкой крупных десантов на норвежское побережье, удаленное от баз на 1000 миль и в условиях отсутствия временного преимущества в воздухе и на море. Нарком сделал вывод: нужно быть готовым к любым неожиданностям, потребовал усилить боевую подготовку и начать плавание раньше, чем в прошлом году.

Открывая сбор командующих флотами и флотилиями, нарком обратил их внимание на то, что «опыт войны с Финляндией, проверка БП флотов показали недостаточную подготовленность начальствующего состава». «Мы имеем неплохую технику, преданный нашему делу рядовой и начальствующий состав, но подготовка начальствующего состава — наше слабое место. Особенно высшего начальствующего состава. Не потому, что это звено знает меньше, чем звено старшего начальствующего состава, а потому что его подготовка должна быть особенно тщательной…

…Никаких систематических занятий с высшим начальствующим составом у нас по-настоящему налажено не было. У нас также не было и нет единой точки зрения на ряд принципиальных вопросов. У нас не было системы оценки высшего начальствующего состава по его оперативно-тактической подготовке, по его умению руководить во время войны подчиненными ему соединениями».