— Что, больше не с кем? — поинтересовались мужчины в голос.
Представляю их реакцию. Молодая, красивая, сексуальная, с выдающейся грудью заявляет, что ей срочно необходим секс.
— Не с кем, — заявляет Сима.
— Познакомить? — в голос спрашивают они. — А то мы пока в Игре, — озвучивает общие мысли Егор.
— Дураки, — обижается Сима, — мужиков-то много. Так они все чужие. Как с чужим-то? Тот уже свой, родной, мы же пять лет встречаемся.
— Встречались, — уточняет Настя. — Ну Симочка, ты же не животное, в конце концов.
— Вот поэтому я и не могу с чужими.
— Да пойми ты, дурында, ты и не найдешь никакого своего, пока к этому привязана. Место занято. Это мужики могут так — переспал и через день следующую нашел. А мы же привязываемся.
— Протестую! — восклицает Боков.
Все смотрят на него, вытаращивают глаза и начинают хохотать:
— Боков, молчи лучше!
— Вот вам как раз пример моногамного мужчины!
— Ты лучше с женами своими разберись! Боков только голову чешет. И то верно, уж кто бы говорил.
Света ведет себя несколько отстраненно. Кажется, она с головой в новой жизни. Счастливая до ушей. Пообещала проявляться активнее.
Вечером мне опять позвонила жена Саши.
— Здравствуйте, Наташа. — Голос убитый.
— Да, Маша, привет!
Что я ей могу сказать? Я бы тоже хотела, чтобы все было по-другому. Мне не удалось, Маша. Как и тебе. Такая жизнь. Такая вот херовая жизнь. Нечестная. Каждый из нас одинок и нужен другим только в пределах собственных выгод. Это правда, Маша. Даже тем, кто нас любит. Это же их любовь. Ты одна, Маша. Даже если вокруг тебя море друзей и родственников. Даже мама любит не тебя, Маша, а свою дочь. Правда, херовая новость?
— Вы знаете, что Саша ушел от нас?
— Да.
— А вы не можете что-нибудь сделать? Раньше у вас получалось.
— Нет, Маша. Уже не могу. Не в моей компетенции, правда. Я могла требовать только в пределах его обещаний. Таковы правила Игры.
— Плохая игра. Несправедливая.
— Как все остальное.
— Ладно, что делать. До свидания? — В голосе вопрос.
— До свидания.
Я не сказала ей: «Звоните, Маша, если что». Не могу. У меня и так телефон не затыкается. Я мечтаю о тишине. Меня на всех не хватит. Ужасно. Как можем мы, ввосьмером, изменить мир? Глупые. Я звоню Глебу.
— Я знаю, — говорит он. — Ну и что?
— Зачем тогда это все?
— Ради миссии. У меня есть миссия. И я к ней иду, что бы ни происходило.
— У тебя какая?
— Доверие и партнерство во всем мире.
— Как глупо. Это же невозможно.
— Ну и что? Миссия и должна быть принципиально недостижимой в пределах моей жизни. Ты же бизнесмен. У твоего ресторана есть миссия?
— Есть. Мы поддерживаем здоровье населения и прививаем культуру простой натуральной еды, в отрыве от пафоса. Ну это не для декларации, конечно, так, для себя определились.
— Ты серьезно думаешь, что благодаря твоему ресторану Россия станет здоровой нацией, а Макдоналдс уйдет с рынка?
— Нет, — смеюсь я, — ну хоть несколько лишних человек будут нормальной едой кормиться.
— Так и вокруг нас уже сколько человек по-другому живут. В любви и партнерстве.
— А Саша?
— Откуда ты знаешь, что лучше для Саши? И для Маши, кстати, тоже?
— Ладно, Глебик, спасибо, что поговорил со мной. Иногда так сильно надо!
— Да, пожалуйста. — Я по голосу слышу, как он улыбается. — Артем идет на тренинг?
— Да.
— Боишься.
— Ага.
— Откуда ты знаешь, что лучше для тебя? Не бойся потерять. Найдешь что-нибудь новое. И не факт, что все закончится так. Может, вы поженитесь, будете жить долго и счастливо и умрете в один день. Во время оргазма. Главное, быть открытой к обоим вариантам.
— Я в теории знаю все. Осталось применить это на практике.
— Это да, все мы все знаем. Умные крысы.