Фольклор в ветхом завете

Так, например, мы читаем, что некий человек, страдавший параличом всех пальцев, кроме одного, пришел за помощью к богу. Но, увидев в храме таблички с надписями о случаях чудесного исцеления, он не поверил. Однако же он лег спать в дортуаре, и ему приснился сон, будто он играет в кости в стенах храма и в тот момент, когда он собрался бросить кость, является бог, хватает его за руку и растягивает ему пальцы один за другим, после чего спрашивает его, продолжает ли он еще не верить надписям на храмовых дощечках. "Нет, теперь я верю", - отвечает человек. Но бог объявил ему:

"За то, что ты раньше не верил, твое имя отныне будет Неверующий". На следующее утро человек ушел домой исцеленный. Другой случай: Амврозия, женщина знатного рода из Афин, была слепа на один глаз и явилась в храм просить бога об избавлении от недуга. Бродя вокруг храма и читая надписи на табличках, она смеялась по поводу некоторых совершенно невероятных сообщений. "Как это может быть, - сказала она, - чтобы хромой или слепой человек исцелился только потому, что ему приснился сон?" В таком скептическом настроении она улеглась спать в дортуаре и во сне имела видение. Ей приснилось, что бог подошел к ней и обещал возвратить зрение ее слепому глазу, если она пожертвует храму слиток серебра в память об ее дерзостном неверии. В исполнение своего милостивого обещания бог раскрыл ее больной глаз и влил в него целительный бальзам. На следующий день женщина оставила храм с прозревшим глазом. В другой раз некто Пандар из Фессалии пришел в храм, чтобы избавиться от каких-то красных букв, выжженных на его лбу. Во сне к нему явился бог, повязал ему лоб шарфом и велел ему снять с себя шарф и оставить его в храме, когда он будет уходить из дортуара. Утром Пандар встал и, сняв шарф с головы, увидел, что позорные знаки перешли с его лба на шарф. Он оставил шарф в храме и отправился домой. По дороге он остановился в Афинах и послал своего слугу Эхедора в Эпидавр с деньгами для передачи храму в виде благодарственного приношения. Но у Эхедора лоб был также заклеймен позорными знаками, и когда он пришел в святилище, то в казну бога денег не передал, а удержал их при себе и лег спать в дортуаре, надеясь, подобно своему хозяину, освободиться от ненавистного клейма. Во сне к нему пришел бог и спросил, не принес ли он с собой денег от Пандара для пожертвования храму. На этот вопрос Эхедор ответил, что никаких денег от Пандара не получил, но обещал со своей стороны, что если бог снимет с него пятно, то он нарисует свой портрет и принесет его в дар святилищу. Бог приказал ему взять шарф Пандара и повязать им свой лоб, а потом, перед уходом из общей спальни, снять с себя шарф, вымыть лицо в источнике и посмотреть на себя в воду. Дождавшись рассвета, плут поспешил из дортуара, развязал шарф и стал его пристально разглядывать, надеясь увидеть на нем отпечатавшееся клеймо, но ничего не нашел. Тогда он подошел к источнику и, посмотрев в воду на свое лицо, увидел на лбу красные буквы Пандара вдобавок к своим собственным.

На диком скалистом берегу Лаконии, где великая горная цепь Тайгета спускается к морю голыми утесами, находилось другое святилище оракула; здесь богиня открывала смертным во сне судьбу их заветных желаний. Существовали различные мнения о том, кто была эта богиня. Греческий путешественник Павсаний, посетивший это место, принимал ее за морскую богиню Ино, но он сознается, что не мог видеть в храме ее изображение из-за множества покрывавших его венков, приносимых, вероятно, богомольцами в знак благодарности за сделанные им во сне откровения. Близость моря с его спокойным, убаюкивающим прибоем могла внушить представление об Ино как о богине - покровительнице этого святилища. Другие, однако же, полагали, что то была Пасифая в ее значении богини луны; отправляясь с наступлением ночи в священный дортуар, они могли в подтверждение такого мнения указывать на серебряный диск в небе и его мерцающее отображение в воде. Так или иначе, высшие должностные лица Спарты посещали это уединенное место в надежде получить здесь во сне совет божества. Говорят, что в один из решительных моментов в истории Спарты кому-то из них здесь приснился зловещий сон.