Фоллаут: Эквестрия - Розовые глазки

Сэнд Бокс крутанул штурвал влево, пытаясь заставить воздушный корабль лететь против ветра, но это было невыполнимой задачей. “Дружболёт-один” разваливался на куски с самого взлёта, и два двигателя уже отказали. Хлопнув копытом по интеркому, гуль проорал:

– Софт Эйр, нам нужно больше мощности! Проклятый ночной бриз относит нас обратно! Не знаю как, но дай мне ещё узлов!

Ответ, прозвучавший по связи, состоял не столько из слов, сколько из треска помех, но там было что-то насчёт утечки газа из баллонов и пожара в двигателях.

Выругавшись, Сэнд Бокс вернулся к аппарату:

– Ладно, не волнуйся, у меня есть запасной план: мы разобьём корабль прямо здесь, чтобы ветер снова не принёс нас в Солт-Кьюб-Сити!

Даже если собеседник на том конце линии и согласился с ним, Сэнд Бокс его уже не услышал. Именно в этот миг весь мир решил превратиться в свет.

Бесконечный, чистый, слепящий, абсолютно бесшумный свет, который поглотил всё. Не было ни боли, ни страха. Просто свет.

 

——————————————————————————–

ДЕНЬн. д.

ВРЕМЯн. д.

МЕСТО:н. д.

 

Когда Сэнд Бокс снова открыл глаза, у него появилось тревожное ощущение, что всё в полном порядке. Абсолютно всё. Он не торопясь оглядел рубку управления, пытаясь понять, что случилось. Так, штурвал на месте, звёздное небо на месте, все приборы работают, все лампы горят…

– Секунду… лампы горят? Снаружи звёздное небо?.. Что за…

Да, воздушный корабль был совершенно исправен, и “совершенно” означало, что вся распроклятая рубка выглядела как новенькая, словно корабль только что сошёл со стапелей. Палуба блестела, пульт управления сверкал, а штурвал был даже натёрт воском! А стёкла! Они были такими чистыми, что он даже видел в них своё отра…

На Сэнд Бокса смотрел Сэнд Бокс. Постепенно изумление на его мордочке сменилось осознанием. Он медленно дотронулся копытом до лица. Это было… его настоящее лицо, то, из прежних времён, когда он ещё не стал гулем! Он снова был пони, он был…

Мёртв.

Он был мёртв, никаким иным объяснениям всё это не поддавалось. Но если он умер, почему он всё ещё оставался на корабле? Это что, какое-то посмертное наказание? Ему предстояло вечно скитаться по небу, как Летучей Кобылице? А остальные? Они тоже навсегда застряли здесь вместе с ним? Но почему? Он… он не хотел вечно летать, он должен был увидеть Агату! Она… она ждёт его где-то, он не мог просто… летать на дурацком корабле весь остаток вечности!

ТУ-У-У-У!

Громкий свисток прервал сокрушённые раздумья Сэнд Бокса, заставив его повернуться к двери рубки. Та распахнулась, и женский голос объявил:

– Капитан на мостике!

Перед бывшим гулем появилась розовая кобылка с розовой гривой и большими голубыми глазами; она носила форму офицера флота и сияла самой широкой улыбкой, какую Сэнд Бокс когда-либо видел у пони…

– Мисс… министр Пай?

Пинки пренебрежительно отмахнулась копытом:

– А, зови меня “капитан Пинки”, мне никогда не нравилась вся эта затея с министерством… оказалось, это совсем не весело. – Молодая кобылка принялась скакать по рубке, суя нос во все углы, хихикая и восторженно восклицая: – Йей! Я знала, что этот малыш рано или поздно полетит! Ой, ой, гляди! Посмотри сюда! Все стрелочки на приборах розовые, точно как я просила! Это… просто фантастика!

Старший техник стоял неподвижно с растерянным выражением на мордочке, глядя, как гиперактивная пони трогает всё подряд, двигаясь с физически невозможной скоростью.

– Я… могу вам как-то помочь?

Не успев договорить, Сэнд обнаружил, что смотрит в огромные голубые глаза Пинки, стоя с ней нос к носу.

– Конечно можешь! Они все ждут тебя в салоне! Шевели своим ленивым крупом и поспеши на вечеринку! Я тоже туда приду, как только закончу здесь веселиться!

Жеребец кивнул и медленно попятился к двери, не отводя глаз от Пинки Пай. Она была немного пугающей, особенно с точки зрения пони, умершего меньше десяти минут тому назад. Оказавшись на трапе, он развернулся вокруг хвоста и заторопился на палубу отдыха.

В салоне было не особенно тесно, но всё-таки довольно многопонно, причём Сэнд Бокс точно знал, что в момент взлёта на борту “Дружболёта-один” было ровно четверо пони. Однако сейчас он насчитал восьмерых гостей.

Софт Эйр легко узнавался по типичному комбинезону военного техника, Пич Блоссом – по цветку персика на Метке, а среднего возраста кобылка со стетоскопом, должно быть, была доктором Гет Уэлл… ух ты, а она оказалась просто загляденье, с целой-то кожей и мышцами… Оставались ещё грифон и четверо пони, которых Сэнд Бокс не смог опознать.

Грифон сидел на диванчике с чашечкой чая и читал газету. Он носил боевые доспехи, увешанные разнообразным оружием. Двое пони, кобылка и жеребец, одетые в характерные подбитые ватой комбинезоны, какие надевают под силовую броню, стояли бок о бок возле стола с напитками и закусками. Впрочем, они не обращали внимания на стол, увлечённо гладя друг друга мордочками и забыв обо всём на свете.